– Помянули.

– А я ушёл. Живой и невредимый. И с трофеем вот. – Донцов похлопал рукой по автомату. – Мотоциклистов срезал и – в овраг. Они думали, что я следом за вами побегу, а я – в овраг, в другую сторону. Они меня и упустили. А орудие-то вывезли?

– Вывезли. Ещё несколько раз позицию занимали.

– Ну, капитан! Железный мужик! Я таких ещё не видел. Вот это командир! С таким и помереть не страшно.

– Пора. – Воронцов перекинул в правую руку автомат, левая начала ныть. – Следующий привал через два часа. Тогда и подрубаешь горяченького.

С неохотой они покидали навес, сухое и уже обжитое пространство. Донцов вскинул на плечо пулемёт и пошёл следом за Воронцовым. Он знал своё место: пулемётчик всегда должен находиться радом с командиром. Даже если пулемёт и без патронов…

Через полчаса пути вышли к деревне. Впереди виднелась дорога. Она уходила вниз и терялась за пригорком, из-за которого белел свежими торцами брёвен край моста с такими же белыми тесовыми перилами.

– Донцов, – не оборачиваясь, окликнул Воронцов пулемётчика и умерил шаг, чтобы тот догнал его, – ты когда шёл, никого не встречал? Или, может, видел что-нибудь такое…

– В каком смысле?

– Ну, необычное что-нибудь, что тебя заставило насторожиться.

– Там, в лесу, товарищ командир, за рекой видел отряд. Человек десять – двенадцать.

– Что за отряд? Куда шли?

– Да шли они в том же направлении, что и я. Хотел я сперва к ним пристать. Вроде, гляжу, свои. Но потом присмотрелся: половина в немецких шинелях, а половина – в наших. И бормотали кто по-русски, а кто по-немецки. Я было опять хотел выйти. Наша разведка, думаю, пленных фрицев ведут. Но что-то много фрицев, и идут свободно, не связаны. И пулемёт несли немцы. И командовал ими, похоже, немец.

– Всё ты, Донцов, успел рассмотреть. А куда они шли?

– Я ж говорю, в нашу сторону. Отсюда, может, километров пять, как я с ними расстался.

– А почему ты мне сразу о них не рассказал?

– А ты, сержант, не спрашивал.

– Вот что, Донцов. Мы с тем отрядом сегодня тоже встречу имели. Едва ушли. Селиванов вон одного ихнего заколол. Кавалериста. Какой он кавалерист был, мы не знаем. Перед нами, за сутки, сюда наша разведка ушла. Ушла и не вернулась. А сегодня мы нашли её. Лежат все наши ребята в одном ровике, и у всех на шее небольшая ранка. Зарезаны. Очень профессионально.

– Чуяло моё сердце… Я вот другой случай расскажу. На Бобре было дело. Санитарный обоз к нам зашёл. Из тылов, как положено. И начальник, и охрана, и санитары – все в нашей форме. Чистые, вежливые. Покурить нам оставили. Забрали раненых, в том числе командира полка. А потом мы нашли их в овраге недалеко от дороги. Шомполами покололи. Шомполами от наших трёхлинеек. Если спящего человека – в ухо шомполом, он даже и не мыкнет. Спецы. А неподалёку зенитная батарея тоже вся вырезана. До последнего человека. Мы подошли, а там одна собачка бегает… Так-то.