— Стой! Вы останетесь здесь! — скомандовал он.

Я продолжал двигаться вперед, нисколько не считаясь с его словами.

— Стой, говорю я тебе! — прорычал он. — Или я буду стрелять!

Я обернулся. Он держал в руке пистолет. Я выхватил револьвер.

— Прочь оружие! — приказал он.

— Глупости! — ответил я. — У меня двенадцать зарядов против одного вашего. Впрочем, что скажет сеньор Хордан, если сделка расстроится из-за того, что я буду убит! Подумайте, что вы делаете!

— Да кем вы себя считаете? Вы думаете, вас пальцем тронуть нельзя?

— Разумеется. Я поеду дальше. Хотите стрелять, стреляйте!

Мы поехали вперед, не оглядываясь на майора. Он со своими солдатами мог бы всех нас перестрелять, но все же остерегся, впрочем, иначе и быть не могло. Естественно, все они ругали и проклинали нас на чем свет стоит. Дорога, лежавшая впереди, вовсе не подходила для поездок верхом. Топь, кругом только топь и камыши. Нередко нам приходилось делать огромный крюк, чтобы обогнуть опасное место; впрочем, нашим преследователям пришлось бы преодолевать те же трудности, если бы они вздумали нас настичь.

Конечно, волей-неволей мы прокладывали им путь, поэтому, двигаясь по нашим следам, они ехали бы, наверное, быстрее, чем мы теперь. Ни плота, ни какого-либо судна на реке по-прежнему не было видно. Майор непрестанно окликал нас. Он был взбешен из-за того, что ему пришлось следовать за нами; его товарищи не переставали сыпать ругательства, но мы не обращали на них внимания.

Наконец мы достигли места, где берег несколько вдавался в воду, и тут впереди мы увидели очень длинный плот, медленно спускавшийся к нам навстречу.

— Слава Богу! — крикнул майор. — Конец всей этой дури. Эти люди возьмут нас с собой.

— Если захотят! — вставил я.

— Должны, должны! Мы их заставим.

— Даже и не пытайтесь. Лучше, если мы хорошенько им заплатим.

— Кто же даст нам деньги?

— Я.

— Чудеса! Это мне нравится. Ладно, торгуйтесь с ними.

Я подъехал к реке и, приложив к губам обе ладони, крикнул плотовщикам:

— Эй! Возьмете нас в Буэнос-Айрес?