Было очень тихо. Я направился к другой двери. Там не было засова, лишь деревянная щеколда, открыть ее можно было и изнутри, и снаружи, просунув палец в небольшое отверстие. Я открыл ее.

При свете, проникавшем из комнаты, я увидел, что эта каморка была своего рода кухней, там опять же имелась дверь, она вела, как я убедился, во двор. Эту дверь тоже можно было открыть и изнутри, и снаружи. Выйдя здесь, окажешься позади главного здания ранчо.

Я прошел туда, а затем вернулся к костру. Возле него появились полковник и брат Иларио.

Я не успел сообщить им, что видел женщину с двумя детьми, и очень удивился тому, что эти трое вообще не показываются на глаза, как вдруг на тропинке, разделявшей два кораля, возникла фигура хозяина ранчо. Теперь он был не один, его сопровождал человек, которого прежде здесь не было.

Мужчина выглядел довольно молодо, одет был в куртку, шарф и шляпу гаучо, однако, судя по сапогам, был он человеком благородных кровей. Его шпоры сверкали как золотые, а осанка обнаруживала элегантность, недоступную гаучо. Неужели этот человек выдавал себя за другого? Выходит, он был переодет?

Оба подошли к нам, и хозяин спросил:

— У сеньоров всего хватает? Желаете еще чего-нибудь?

— Благодарю! — ответил я. — Ничего не желаем, хотим только поскорее отправиться спать.

Молодой человек испытующе посмотрел на полковника. Тот поспешно наклонил голову и отвернулся. Потом незнакомец пристально оглядел меня, монаха и остальных и наконец спросил:

— Сеньор, можно мне покормить вашу лошадь и дать ей воды?

С этими словами он обратился ко мне. Я ответил:

— Нет, спасибо! Лошади всего хватает. Кроме того, мне неудобно вас обременять.

— Почему?

— Потому что вы не слуга.

— Почему вы сомневаетесь в этом? — спросил он. Цвет его лица при этом изменился.

— По разным причинам. Откуда вы сейчас идете?

— Из кораля.

— Так! Ладно, спорить не стану, но мы в самом деле всем обеспечены, нам ничего не нужно.

Оба скрылись в доме. Полковник хотел сделать какое-то замечание. Но я уже догадывался, что он мне скажет, и не мог терять ни минуты, ни даже секунды, чтобы выслушивать его. Я бросился за дом, отворил заднюю дверь, прокрался на кухню и подошел к той двери, что вела в комнату. Я увидел, что там стоял один только молодой человек. Хозяина не было видно. Но не прошло и минуты, как я услышал его голос. Ранчеро побывал у жены и детей; теперь же, возвращаясь от них, прежде чем притворить за собой дверь, он приказал своим домочадцам:

— Тушите свет и не показывайтесь, пока я вас не позову; до рассвета вообще не высовывайте носа.