Два неразлучных друга ринулись в бой, и через несколько минут Дик снова держал в руках свое ружье. Петер Польтер, штурман, носился среди перепуганных врагов как метеор. Он хотел сдержать слово. Одной из своих медвежьих лап он схватил предводителя дикарей за бедро, другой — за шею и, подняв его высоко в воздух, бросил на землю так, что тот сразу умер.

— Готов! Вперед, парни! Бей, руби, коли, режь, кидай их за борт, громи их к чертовой матери! Ура!.. Ура!

Вначале врагов было раза в три больше, однако, ошеломленные внезапностью нападения, они потеряли почти половину людей, прежде чем начали по-настоящему защищаться. Как и в ночном бою у железной дороги, томагавк Дедли-Гана беспощадно разил противника; не меньшее число жертв падало от руки Виннету; и спина к спине в самой гуще врагов стояли «крутящиеся тосты» — Дик Хаммердал и Пит Холберс. Штурман метался по оврагу как разъяренный демон; малыш Бен Каннинг, спрятавшись в кустах наверху, ловил на мушку беглецов.

Тресков и Тиме с самого начала сражения сосредоточили свое внимание на Мертенсе и Вольфе. Тресков снял с пояса запасной ремень и сделал из него петлю.

— Сделайте то же самое, — сказал он Тиме, — мы ошеломим их выстрелами. Я беру на себя виконта, а вы — слугу. Прежде чем они смогут подумать об обороне, они уже должны лежать на земле и с петлей на шее!

Указание полицейского было выполнено. После немногих минут борьбы нападавшие одержали победу. Сбитый с ног штурманом Мертенс, равно как и Вольф, лежали на земле связанными; почти все враги были убиты, и лишь одному белому и немногим индейцам удалось спастись бегством.

Дедли-Ган был не тот человек, который стал бы тратить время на долгие благодарности и расспросы по поводу своего спасения, вместо того чтобы как можно быстрее воспользоваться плодами победы.

— Вперед, парни, к лошадям! — крикнул он. — Иначе мы их упустим! Индейцы выставили охрану у мустангов, ее надо застать врасплох! Однако там нужны не все, кое-кому следует остаться здесь.

И он с большей частью людей быстро покинул овраг. Тресков, Тиме и штурман, оставшись сторожить связанных, сели отдохнуть. Положение никоим образом нельзя было назвать безопасным, поскольку бежавшие краснокожие в любой момент могли вернуться и с достаточного удаления начать обстрел. Однако ничего такого не произошло. Внимательно вслушивались они в ночь; ничего подозрительного слышно не было, и первые звуки, нарушившие тишину, наступившую после боя, были явно мирными: зашуршали кусты, затрещали сучья и ветки, — ушедшая группа возвращалась, держа на поводу своих и захваченных у уничтоженной охраны коней. Бен Каннинг не забыл о своем мустанге и о лошадях своих спутников и теперь привел их к оврагу.