Толстый вождь тоже сделал было движение бежать, но Шварц сильной рукой схватил его за густую шевелюру и удержал. Джур не сопротивлялся, но поднял оглушительный вой, который разносился далеко над рекой и даже достигал противоположного берега.

— Тише! — прикрикнул на него Шварц. — Я тебе ничего не сделаю.

— О дьявол, о дьявол, о добрый дьявол, смилуйся, смилуйся, пощади! — скулил толстяк, не осмеливаясь не только сделать попытки вырваться, но и вообще пошевелиться.

— Да замолчи ты наконец! Я никакой не шайтан, а такой же человек, как и ты. Я не собираюсь причинять тебе зла. Ты должен только ответить мне на несколько вопросов, а потом я уйду, откуда пришел.

— Тогда иди, уходи прямо сейчас, я прошу тебя! — взмолился негр, и голос его звучал так умоляюще, что Шварц не смог удержаться от смеха. Продолжая крепко держать шейха за волосы, он ответил:

— Я уйду, но только после того, как ты мне кое-что объяснишь. Чем быстрее ты расскажешь мне то, что я хочу знать, тем быстрее я отпущу тебя.

— Тогда спрашивай, спрашивай скорее!

— Вот и хорошо! Но я требую, чтобы ты сказал мне правду. Если ты солжешь, я свяжу тебе руки и ноги и брошу в воду крокодилам на ужин!

— Я клянусь тебе, что не буду лгать! — заверил толстяк, все еще дрожа от страха и не решаясь поднять глаз.

— Где сейчас Абуль-моут?

— Его здесь нет.

— Когда он ушел?

— За час до захода солнца.

— Кто с ним?

— Пять арабов и нуэры, которых он привез на кораблях.

— Кого он оставил здесь?

— Никого.

— Помни, если ты хоть что-нибудь от меня утаишь, можешь считать себя мертвецом! Здесь точно не осталось никого из его людей?

— Ни одного, господин.

— Куда отправился Отец Смерти?