Минус три и восемь!

До чего же медленно тянется морозная ночь! Перед восходом, когда солнце уже вспыхнуло на вершинах гор, Варя закричала, чуть не плача:

- Минус четыре и две десятых!

Когда же конец? С побледневшего неба все еще падает холод; морозный ветер, теперь уже не стесняясь, несется с гор; все цепенеет, дрожит, только нам одним дьявольски жарко, мы уже сбросили телогрейки и носимся как одержимые с ведрами, плещем на размокшую землю. Я вижу, что Филатов стоит в ручье, он быстро черпает воду, передает ведра ребятам.

- Подмога! - крикнул Саша и показал в сторону больницы.

Оттуда шли люди. Мы увидели десять или пятнадцать человек. Они были с ведрами. Догадались!

- Сюда! - закричал Зотов, и все с новой силой начали вычерпывать ручей.

Работали молча, лишь слышно было, как журчит и льется вода, как хлюпают по грязи сапоги.

Взошло наконец солнце. Сразу исчезла тревожная таинственность, небо поголубело и подобрело.

- Минус два и шесть! - устало бросила Варя и, опустив кастрюлю, которой носила воду, в изнеможении уселась на кучу хвороста.

Солнце поднялось выше, осветило горы и тайгу. Повеяло долгожданным теплом. Мы с тревогой следили за поведением растений.

- Плюс два с половиной, - сказала Варя.

Капуста оттаяла. Листочки ее сначала чуть увяли, потом на глазах окрепли, розетки как ни в чем не бывало наполнились тугой силой. У моркови кое-где начали чернеть листочки, свекла опустила ботву, и крайние листья обреченно легли на землю. Побелели концы перьев лука. Но все это было не так уж тревожно. Спасли!

Саша Северин стоял над кустами картофеля и задумчиво тер подбородок. Ботва безнадежно почернела и легла на землю. Кусты картофеля не выдержали борьбы с холодом.

В пылу работы Зотов забыл о своих пяти грядках, где у него росли брюква, морковь и редька, вывезенные из Катуйска. Их никто не поливал. Опытные грядки находились на самом краю огорода, рядом с кустами смородины и рябины.

- Как же я забыл! - Он поморщился и крупно зашагал к опытным грядкам.

Мы толпой пошли за ним.

Он нагнулся, потрогал шершавый испод листьев на брюкве, дотронулся до ажурной ботвы моркови и счастливо рассмеялся. Усевшись на корточки, сказал:

- И правильно, что не поливали. Незачем. Они и так… Я совсем забыл, что прародители этих растений жили среди тайги без человеческого внимания почти двадцать лет. Полная акклиматизация.

Целы оказались и ягодники. Смородина весело зеленела. Листья рябины лишь на несколько часов подвяли, а потом выпрямились как ни в чем не бывало.