Я рассказал о кочевнике.

— Помог нам ойрот! — хрипло сказал он. — Не упустить бы… В Китай могут увезти золотишко-то…

— Ждать мне тебя не с руки! — бросил я. — Чтобы через полчаса был на месте!

Вернувшись, я стал готовиться в дорогу. Положил в задний карман галифе еще один наган, взял несколько обойм с патронами. Подумав, завернул в газету суточный паек хлеба. Выходя на крыльцо, вспомнил про Лессинга. «Что с ним делать? Больной, сидит в холодном подвале. Допросить я его не успею. Посажу старика под домашний арест, — решил я. — Никуда он не денется. Поставлю у дома часового, и все». Откровенно говоря, мне было приятно принимать это решение. Приятно, может быть, потому, что представилось сияющее личико Сони и ликующий возглас: «Братченко тебя отпустил!» Она припишет это своему визиту… Что ж, я ничего не имел против… Какое-то странное возбуждение охватывало меня, когда я думал об этой девушке.

Я открыл толстую дубовую дверь подвала. Вниз вели обледеневшие каменные ступени. В лицо пахнуло холодом. Вспомнив, как в прошлом году я бегал тут в одном белье, босой, я поежился. В подвале царил кромешный мрак. Осторожно, боясь поскользнуться, я спускался по лестнице. Вдруг до меня донеслись голоса:

— Папочка, умоляю, пойдем! Тут недалеко! Мы вылезем прямо напротив дома, а потом я попрошу Костю, и он…

— Уйди, Соня! — ответил Лессинг. — Напрасно ты рискуешь! Я остаюсь.

— Но почему, папочка, милый? — чуть не плакала Соня.

— Ты слышала, в чем обвинили твоего отца? В том, что я украл золото! Если скроюсь, вина моя будет доказана. Нет, лучше умереть здесь.

— Папочка, ты не должен, — закричала девушка, обнимая отца. — Не теряй времени, пойдем, они убьют тебя!

Отец с дочерью так увлеклись, что не слышали моих шагов.

Я сказал:

— Лессинг, можете идти домой. А вы, девушка, останьтесь.

Старик медленно поднялся.

— Я свободен? — спросил он недоверчиво. — Значит, преступник найден? Все разъяснилось?

— Мы поговорим позже, — мягко ответил я.

— По вы не причините вреда этому ребенку?

Я взглянул на Соню. Она независимо покусывала губки.

— Не беспокойтесь.

— Вы хотели меня о чем-то спросить? — подняла брови Сопя, когда отел вышел.