– Как бы не так, господин боцман!

– Что?! – притворился разгневанным Каменная Башка. – Вы отказываетесь подчиниться? Нас четверо против четверых, а я один стою двоих!

– Мы не сложим оружия. Отдайте нам письма, что передали вам генерал Вашингтон и капитан знаменитого «Громовержца» баронет Маклеллан.

– Ума не приложу, о чем это ты толкуешь, Дэвис? Какие еще письма? – прорычал Каменная Башка.

– Мне все известно. Письма не должны попасть в форт Тикондероги.

– Легко же тебя провели, Дэвис. Надежного проводника мы взяли, нечего сказать! Ты должен был провести нас из Нью-Йорка к берегам озера Шамплейн! Тысяча чертей! Довольно болтовни! Вам с нами не тягаться! Сюда, Малыш Флокко! Ко мне, наемники! Научим этих изменников уму-разуму!

– Господин боцман, вам лучше с нами не связываться, – произнес Дэвис. – Мы намочили ваши мушкеты.

– Ты нагло врешь, мерзавец! И потом, у нас есть топоры!

– Пока вы спали, мы сняли кремни с ваших мушкетов. Вы легко можете в этом убедиться.

– Ты и об этом позаботился! Так, значит, хочешь отправить нас на тот свет?

– Мне нужны всего лишь письма. Я передам их генералу Бергойну, а потом мы позволим вам тихо и спокойно вернуться в Нью-Йорк.

– Бергойну? Это еще кто?

– Он возглавил войска, которыми до него командовал генерал Карлтон. Ему-то и нужны письма, оказавшиеся в вашем распоряжении.

– Как же! Ври больше! – воскликнул Каменная Башка. – Мы никуда не торопимся!

Удостоверившись, что Дэвис действительно испортил их оружие, боцман схватил свой мушкет за приклад, решив орудовать им, как дубиной.

– Ну ладно! Если вы и вправду хотите знать, я действую по приказу маркиза Галифакса.

– Брата баронета Маклеллана?

– Именно так.

Каменная Башка зарычал как зверь и, занеся над головой тяжелое ружье, пошел прямо на изменников.

Гигант-бретонец, боцман «Громовержца», грозного корвета корсаров Бермудских островов, закаленного во многих кровавых боях с англичанами и даже при осаде Бостона, по силе и мощи напоминал огромную гориллу. Лицо его заросло колючей, как шерсть дикого зверя, седеющей бородой. Особенно поражала непомерно большая голова. Однако удивляться было нечему, ведь сыны суровой каменистой Бретани славятся крепкими упрямыми головами, которые не пробить и абордажной саблей.