Тем временем Малыш Флокко поспешил к штурвалу: бурные волны озера Шамплейн швыряли корабль из стороны в сторону, словно щепку, ледяной ветер свистел среди снастей, а небо заволокла густая пелена тумана.
Казалось, шторм вот-вот разразится в полную силу.
Одним мощным рывком Каменная Башка вырвал нактоуз из основания и, прикрывшись им, принялся наблюдать за Попугаем, как он прозвал Дэвиса, – единственным противником, которому удалось не промочить мушкет и потому самым опасным.
Страдая от жестокой качки, злополучный метис изо всех сил старался удержаться на салинге, пытаясь перезарядить ружье.
Задача была не из легких: мачта дрожала и гнулась под ударами ветра, трепавшими срезанный парус.
Но боцман понимал, что рано или поздно Дэвис справится с задачей и тогда корсарам несдобровать, ведь канадцы и вправду считались непревзойденными стрелками.
Каменная Башка перекатил три-четыре бочонка к штурвалу, прикрыв от пуль управлявшего парусником Малыша Флокко, а сам поскорее укрылся за баррикадой, которую так быстро соорудили силачи-немцы.
– Эй, Дэвис! – прокричал боцман. – Что, зарядил свое ружьишко?
– А как же! Только вас и поджидаю! – отвечал предатель.
– И кого же ты задумал пристрелить первым?
– Кого, как не вас! Мне нужны письма.
– Да ты рехнулся!
– Напротив, господин боцман. Мой разум трезв, как никогда, а рука крепка.
– Ба! Полно бахвалиться! У тебя, должно быть, это самое расстройство, помешательство, как же его… Малыш Флокко, подскажи, ты же у нас ученый! Как там его?..
– Письмешательство в острой форме, – отозвался юноша и резко крутанул штурвал, уводя корабль от бегущей прямо на него огромной волны.
– Тысяча бретонских колоколен! Молодец мальчишка! Видать, ваши священники помозговитей тех, что из Иль-де-Ба! Если твой учитель еще не помер, надо будет одарить его кошелем серебра!
– Вот уж не знаю! Он и тогда-то был стар как мир!
– Каменная Башка! – закричал Дэвис, которому наконец удалось зарядить мушкет. – Вы сдаетесь?
– А я тебя о том же спросить собирался! – воскликнул бретонец.
– У меня заряженный мушкет!