Но манданы знают, как целиком снимать легкую и гибкую кору с вязов и берез, которая служит им вместо полотна. Поскольку климат в северной части Канады суровый, индейцы берут рулоны этой коры даже в военные походы, чтобы в случае нужды сложить из нее шалаши.

Вкопав в землю несколько тонких столбов, дикари разворачивают рулоны коры и с легкостью сооружают подобие тентов, оставляя одну сторону открытой, чтобы дым костра выходил наружу.

За несколько минут двадцать воинов возвели навес и разожгли внутри костер из просмоленных березовых ветвей. Три стороны шалаша они укрыли от снега корой, а для тепла побросали на землю несколько бизоньих шкур, которые ценились не менее прославленных марокканских ковров.

Вскоре в шалаш вошли еще десять воинов, принеся с собою зажаренную медвежью лапу, консервированную в кленовом сиропе малину и кукурузные галеты.

– Наконец-то у нас появилась крыша над головой, – величественным жестом отпустив индейцев, произнес Каменная Башка. – Оставьте меня в покое и заточите свои томагавки. Завтра нам предстоит жаркий бой. Пусть и шаман передохнёт, я в нем сейчас не нуждаюсь.

– Великий вождь, – сказал старый воин, остановившись на пороге шалаша, – кого ты назовешь своим помощником, вторым вождем?

– Сами решайте. Выберите самого сильного и умного и дайте мне спокойно поесть.

Воины вышли из шалаша и тут же пропали из виду за снежной завесой.

Каменная Башка обошел палатку кругом, удостоверившись, что никто из дикарей не затаился, чтобы подслушать их разговор, закрыл четвертую сторону палатки корой вяза, дабы ветер не нанес внутрь снега, и сел у огня, глядя на товарищей. Он и думать забыл об ужине.

– Ну, что скажете о моем новом звании? Моряк – вождь индейских воинов! Звучит неплохо! – наконец произнес бретонец.

– Мы обязаны тебе жизнью, – сказал Малыш Флокко. – Откажись ты от боя, и они всех нас посадили бы на кол.

– И что мне теперь делать с этими кровожадными дикарями?

– Уж не позабыл ли ты о маркизе?

– Ба! Как видно, у старика Каменной Башки вместо мозгов хлебный мякиш, – расхохотался бретонец. – Я и правда едва не позабыл и о нем, и о нашей миссии. Так, значит, недаром мне повезло стать великим вождем! Теперь, когда у нас есть каноэ и пять сотен доблестных воинов, у нас появилась надежда добраться до Тикондероги. Хотел бы я знать, куда запропастился Риберак. Может быть, он отыщет ирокезов и приведет их сюда?

– Возможно, – отвечал Джор.

– Но ведь между ирокезами и манданами смертельная вражда! Неужели я вынужден буду отправить мое племя в бой с ирокезами?

– Бывало и такое, что враждующие племена зарывали топор войны и спустя многие годы вражды становились друзьями, – задумчиво проговорил канадец. – К примеру, гуроны воевали с ирокезами более века, а теперь их вожди раскурили трубку мира. Почему бы и нам не поступить так же? Имея тысячу воинов, мы смогли бы отбросить англичан и спасти гарнизон Тикондероги.