— Боже, Боже, нет! За что?! Скажите, за что?..

— Не ты ли восемь дней назад был в Виль-Прево, в коммуне Тийе-ле-Пене, у мирового судьи Фужерона? Это неподходящее знакомство для настоящего разбойника.

— Но я ничего ему не сказал… Ничего! Мне нужны были документы…

— Врешь! Любые бумаги, которые нам могут понадобиться, делает Дублет! Довольно! Постарайся хотя бы умереть достойно и катись к дьяволу!

С этими словами Фэнфэн достал из кармана отточенный нож, схватил разбойника за волосы и быстрым движением отрубил ему уши. Воткнув клинок в ствол дерева над головой жертвы, он холодно бросил:

— Поджигайте!

В мгновение ока посыпались искры, ветки занялись и со всех сторон взвились языки пламени. Огонь, охватив ноги бандита, подобрался к лицу, запылали одежда и волосы. Оборванцы, испытывавшие жестокое удовольствие от подобных сцен, взялись за руки и понеслись вокруг костра в адском хороводе. Их кровожадное улюлюканье сливалось с воплями жертвы, чье тело дымилось, трещало, корчилось и лопалось.

— Готов ли наш поросенок? — горланил Сан-Арто, точа нож о подметку башмака.

— Погоди, еще не прожарился! — отвечал Жан Канонир, раздувая огонь.

Вокруг продолжалась вакханалия. Бандиты прерывали дикую пляску лишь для того, чтобы утолить водкой сжигавшую их жажду. Через полчаса крики несчастного, мучения которого продлевались стараниями палачей, стали затихать, началась агония. Сан-Арто, к которому обратились все взгляды, подошел ближе к костру, воткнул железную вилку прямо в бедро умирающего и, отрезав кусок, впился в него зубами.

— Фу! — воскликнул он, швыряя на угли окровавленный кусок человеческого мяса. — Боров оказался жестче бешеной коровы! Все равно что жевать старый башмак. Никуда не годится!

Фэнфэн, чье лицо освещала недобрая усмешка, добавил, словно подводя черту:

— Вот хороший урок для тех, кому захочется поступить как покойник.

ГЛАВА 4

ГЛАВА 4

Вассёр догадывался, что ему угрожает опасность. Узнав, что именно командир гвардейцев был вдохновителем и, если можно так выразиться, движущей силой кампании, начавшейся против поджигателей, Фэнфэн немедленно сообщил сержанту о вынесенном ему приговоре. Прочитав угрозы поджигателей и узнав о награде, назначенной за его голову, Вассёр пожал плечами, скомкал письмо и раскурил им трубку. Следующее послание постигла та же участь. Сержант сохранял ледяное спокойствие и, узнав почерк на третьем конверте, даже не вскрыл его. Человек долга, не знающий, что такое страх, равнодушный к угрозам и проклятьям, Вассёр ни на шаг не отклонялся от намеченного пути и с дьявольским упорством продолжал преследовать негодяев.