– Не захочет ли Сагиб почтить своего слугу, оказав ему помощь?

– С удовольствием, Берар, но что надо сделать?

– Пусть Сагиб подаст мне эту тростниковую корзину.

Капитан подал ему предмет, напоминавший клетку, и Берар усиленно занялся прилаживанием ее к ящику. Бессребреник подавал ему веревки по мере того, как работа подвигалась, и факир привязывал их с удивительной быстротой. Через полчаса легкое сооружение прочно утвердилось на спине слона, который дремал с полузакрытыми глазами, уши настороже, словно бдительный часовой, от которого не укроется ни малейший шум. Капитан при свете костра с удивлением следил за этой странной работой.

– Да ведь ты соорудил нам гауду! – понял он наконец. – А ты?

– А я займу место вожатого на шее у моего друга Рамы. А теперь, Сагиб, если вы захотите выслушать меня, я дам вам совет: ложитесь и отдохните немного, день предстоит нам тяжелый.

– Но я совсем не могу спать… Нет, это невозможно!

– Не можете? Засните сейчас, Сагиб, засните, потому что вы должны непременно отдохнуть. Засните тут, около Рамы.

Удивительное дело! Капитан тихонько опустился на землю, его веки сомкнулись, он вытянулся на траве и почил сном ребенка.

На заре факир разбудил его. Он кончил свою работу с первыми лучами солнца: срезав несколько прекрасных листьев зонтичной пальмы, он привязал их к тростниковой клетке, сделав из них крышу, не проницаемую ни для солнечных лучей, ни для дождя, и, с удовольствием и гордостью выслушав похвалы, которые беглецы расточали ему, сказал:

– Я сделал, что мог, теперь едем!

Все без труда взобрались по лестнице на спину Рамы, в том числе и Боб, которого подсадили на руках, и устроились в корзине, правда, к сожалению, натощак. Рама пустился в путь в направлении, указанном ему Бераром. Он шел около шести часов, не останавливаясь ни на минуту. Беглецов уже опять стали мучить голод и жажда, когда Берар, увидя группу соломенных шалашей, живо спустился на землю. Он осмотрел первую из этих примитивных хижин и убедился, что на левом углу двери начертан черный треугольник с черным кругом посередине. Все это было очень трудно разглядеть, и непривычный человек не обратил бы на это внимания. Но Берар радостно воскликнул:

– Пусть Сагибы сойдут! Мы здесь в безопасности.

Одновременно с этим он приложил лезвие своего ножа к губам и издал резкий, странный, с переливами, свист. Немедленно появились два человека, одетые в грязные лангути, и, обменявшись с Бераром какими-то таинственными знаками, пали перед ним на колени. На это Марий заметил со смехом:

– Кажется, друг наш Берар здесь считается важной птицей!