Тревожный взгляд промелькнул на бледном лице нашей пациентки.

– Нет, я не могу сказать, – медленно ответила она. – Мой муж прислал ее из Индии несколько месяцев назад вместе с другими диковинками. Я почувствовала какое-то отвращение к ней с того момента, как впервые увидела, но в то же время она меня увлекла. После того, как я установила ее в зале, я решила было снять ее, и была готова сделать это полдюжины раз, но почему-то никогда не могла заставить себя заняться этим. Я действительно хочу этого, но мне кажется, вещь произрастает во мне, – если вы понимаете, о чем я. Я обнаружила, что думаю о ней – об этом милом уродце, понимаете, – все больше и больше в течение дня, и, как-то, хотя я не могу вспомнить конкретно, она снится мне ночью. Я просыпаюсь каждое утро с воспоминанием о том, что ночью был ужасный кошмар, но я никак не могу вспомнить ни одной детали моего сна, кроме того, что каким-то образом статуя фигурирует в нем.

– Гм, – пробормотал де Гранден неопределенно. – Это интересно, мадам. Другой вопрос, пожалуйста, но, молю, не обижайтесь, если он покажется чересчур. Я заметил, что у вас есть penchant[220] к запаху розы. Вы используете какие-то другие духи?

– Нет, – удивилась она.

– Возможно, ладан, чтобы сделать воздух более ароматным?

– Нет, я не люблю ладана, у меня от него болит голова. И все же… – она приподняла свою гладкую бровь в недоумении, – и все же я подумала, что не раз ощущала в доме слабый запах какого-то фимиама, наподобие китайского трута. Как ни странно, запах кажется особенно сильным по утрам, следуя одному из моих незабываемых кошмаров.

– Хм, – пробормотал де Гранден, – думаю, что, возможно, мы начинаем видеть слабый, маленький луч света. Благодарю вас, мадам, – на этом все.

– Луна почти полная, друг мой Троубридж, – заметил де Гранден невзначай около одиннадцати часов этим вечером. – Разве это не идеальное время для небольшой поездки?

– Нет, это не так, – ответил я. – Я устал, и я бы поскорее улегся спать, чем мотаться с вами по всему городу. Но, полагаю, у вас имеется что-то в рукаве, как обычно.

– Mais oui, – ответил он с озорной улыбкой, – под каждым локтем, друг мой, и не только. Давайте мы отправимся к мадам Четвинд.

Я поворчал, но согласился.

– Ну, вот и приехали, – прорычал я, когда мы остановились у коттеджа Четвиндов. – Что будем делать дальше?

– Войдем, конечно, – ответил он.

– Войдем? В этот час?

– Ну, конечно. Вряд ли я ошибаюсь, но думаю, там есть то, что нам нужно увидеть, и этого мы не можем пропустить.

– Но это нелепо, – возразил я. – Кто когда-нибудь слышал о том, чтобы беспокоили больную женщину в такой час?