— А твое мнение? — обратился Головачев к Дудину. Тот пожал плечами.

— Может, и пудрит. Но лично у меня кое-какие сомнения появились.

— А всякое сомнение, как известно, толкуется в пользу подозреваемого, — сказал Головачев.

Десять минут назад он закончил допрашивать Артюхову. Она слово в слово повторила свои показания, данные накануне Дудину. Настроение у всех было неважнецкое. Думали: задачка с одним неизвестным (вернее, с одной), оказалось — с двумя. Они обменивались мнениями, намечая план дальнейших действий… Тщательно проверить показания Артюховой… Пересмотреть версию… Еще раз скрупулезно проследить последний день Мальцева: встречи, контакты…

— В общем, лыко-мочало, начинай сначала, — с иронией подытожил Поздняков.

Головачев устало улыбнулся.

— Выходит, так. Надо еще поработать среди населения. Не допускаю, чтобы Мальцев пришел к гаражу незамеченным. Возьми это на себя, Андрей Борисович. А тебе, Поздняков, придется дополнительно опросить жену Мальцева, его родственников, друзей, сослуживцев, — возможно, и всплывет какой-нибудь Ермолай.

— Если он вообще в природе существует, — пробурчал Поздняков. — А если она его выдумала? Или это случайный гастролер? Тогда ищи-свищи?

— Давайте проведем следственный эксперимент, Олег Федорович, — предложил Дудин. — Свозим Артюхову на пустырь, проверим, могла ли она слышать и видеть то, о чем рассказывает.

— Непременно, — поддержал Головачев. — И вот еще что: я назначу повторную судебно-медицинскую экспертизу. Важно уточнить, есть ли разница между первым и вторым ударом. Если Артюхова не врет, то второй удар, нанесенный Мальцеву, должен отличаться по силе и направлению. Труп, конечно, придется эксгумировать… У вас еще есть ко мне вопросы?

Оставшись один, Головачев несколько минут сидел, погруженный в раздумье. Не то чтоб он сразу поверил в искренность Артюховой (хотя и обыск у нее на квартире ничего не дал, зря только расстроили деда, Николая Тимофеевича), но ведь он и раньше допускал присутствие в этой истории другого. Теперь версия получила подкрепление.

Следующие два дня они методично отрабатывали все линии намеченного плана. Однако успехами похвастаться было нельзя. На третий день Головачеву позвонила жена покойного Мальцева Ольга Ивановна и попросила срочно принять ее.

С Мальцевой пришел респектабельный молодой человек в очках, очень ухоженный, в добротном импортном плаще и сером костюме в полоску. Это Чуркин Александр Степанович, Васин товарищ, пояснила Ольга Ивановна, он-то все и расскажет.

— Я оказался в совершенно идиотском положении, — огорченно сказал Чуркин. — Я же ровным счетом ничего не знал! У Ольги был день рождения. Можно сказать, юбилей. Я ей позвонил, чтобы поздравить и заодно спросить, как ей понравился подарок. Она говорит: «Какой подарок?» — «Который сделал Василий Савельевич!» И тут меня ошарашили, представляете? Я как услышал, чуть не упал!