Когда стадо выходит из ворот, его охраняют вооруженные пастухи, поэтому львы всегда пытались войти в загон ночью. Нума из ямы почуял запах следа своего спасителя, и ему захотелось опять попасть в город, обнесенный стеной. Кроме того, его мучил голод. Поэтому он вспомнил про загон для скота. С этой мыслью в своем хитром зверином мозгу, крадучись, черный Нума стал кружить вдоль наружной стены частокола, проверяя запоры каждых ворот лапами, пока, наконец, не обнаружил один, видимо, недостаточно надежно закрепленный. Опустив голову, он нажал плечом на ворота, налегая изо всех сил весом своего громадного тела и мощью гигантских мускулов. Одно могучее усилие — и Нума оказался внутри загона.

В этом загоне содержалось стадо коз. Немедленно при появлении хищника козы подняли переполох. Они метались, обезумев от ужаса, стараясь пробиться к противоположному концу загона, граничащего с южной городской стеной. Нума бывал уже внутри такого загона, как этот, и поэтому знал, что где-то в стене есть маленькая дверца, через которую пастух попадает сюда из города. К этой-то двери он и направился, то ли по плану, то ли случайно — трудно сказать, хотя в свете происходящих событий кажется возможным, что именно заранее обдуманный план в крупной львиной голове все-таки существовал. Лев должен был пройти прямо через сгрудившееся в панике, издающее жалобное блеяние стадо. Когда Нума быстро направился в сторону главных ворот, его движение сопровождал топот копыт и страшный шум, поднятый перепуганными козами.

Если Нума составил план проникновения в город, то он составил его очень хорошо, ибо едва зверь дошел до намеченного места, как калитка в городской стене открылась, и голова пастуха всунулась в загон. Парень, видимо, искал объяснения суматохе, поднявшейся в стаде. Он хотел обнаружить причину переполоха, но это ему не удалось, кругом было темно, и в кромешной тьме пастух не заметил, как к нему пришла смерть — огромная когтистая лапа поднялась и нанесла сильный удар сверху вниз, почти отделив голову несчастного от туловища.

Движения льва были бесшумны и быстры, человек был мертв через какую-то долю секунды после того, как открыл калитку, и Нума, зная теперь дорогу, прошел через освободившийся проход, держа путь к тускло освещенным улицам города.

Первой мыслью Смита Олдуика, когда рок столкнул его в темноте переулка с фигурой в желтой тунике солдата, было — застрелить человека и положиться на быстроту своих ног и тусклое освещение кривой улочки, довольно удобной для побега. Лейтенант понимал, что встреча с туземцем в его положении означает снова плен, поскольку любой из жителей таинственного города легко признает в нем чужестранца. Было нетрудно застрелить человека, не вынимая пистолет из кармана гимнастерки, где он лежал, и с этой целью англичанин поспешно опустил руку в боковой карман. Почти в тот же миг, только он сделал это движение, кисть руки его была с силой перехвачена и тихий голос прошептал по-английски: