Роберт, хмыкнул, когда представил себе, как этот горе-папаша, отдаёт своих дочерей в проститутки, торгуя их красотой и телами.

– Но Николоай Угодник, узнав об этом, решил помочь девицам. Будучи скромным, он тайком, каждую ночь, подбрасывал всем троим, по кошелю с золотом. А когда он попался, когда его обнаружил отец дочерей, и не зная, как отблагодарить благодателя, распростёрся перед ним ниц, Святой Николай сказал, что не его надо благодарить, а Господа Бога, что всё что он делал, он делал по благости и милости Его. А ещё рассказывают о Святом Николае, как он спас…

Роберт наклонился, кормя свою любимую собаку с руки куском мяса, и тут же, над его головой, в бревенчатую стену вонзился брошенный кем-то в распахнутое окно, дротик.

Роберт, искушённый и опытный, упал на пол. Маркус Бриан, от неожиданности и испуга, едва не обмочил свою рясу. И только Ансальдо ди Патти, сидевший рядом и перебиравший бумаги, громко закричал:

– На помощь! Убивают! Спасайте герцога!

В комнату влетел молодой, двадцатилетний, Эбль де Руси.

– Не бойтесь! Я здесь!

А стражники уже волокли, пойманного и избитого убийцу-неудачника.

– Мне, боятся? Кого? – сказал Роберт, вставая, и отряхивая своё платье от соломы и пыли. – Вот этого, червяка?!

Роберт подошёл, и кулаком поднял голову того, кто пару мгновений до этого хотел его убить.

– Кто тебя послал? Молчишь… Ну, ну, молчи. Я найду способ, развязать тебе язык. Лично.

Роберт уже понял, что если покушение исходит от его близкого окружения, то здесь нельзя довериться никому. Надо самому, лично, провести допрос, и выпытать – кто хочет убить его?

Ди Патти, подошёл, и облачённой в перчатку рукой, с трудом вытащил засевший глубоко в стене дротик.

– Остриё отравлено, глядите, покрыто какой-то чёрной слизью. Любая, малейшая царапина, и… смерть…

Эбль де Руси сглотнул, ставший в горле комок (как бы к нему отнеслись другие предводители нормандцев, если бы в день его стражи, убили бы герцога?), а стражники, покрепче сжали руки покусителя и сильно встряхнули его.

– Во, до чего дошли, чёртовы ублюдки, стремящиеся убить меня. Хрен, вам! Хрен! Я уже пережил столько покушений на свою жизнь… Столько… Сколько, Маркус?

Бриан быстро подсчитал, и заикаясь от непроходящего испуга, выдавил:

– Двенадцать… Это, тринадцатое.

– Во! Тринадцать! Уже тринадцать раз, всякие падлы, вроде тебя, хотели убить меня! Травили, стреляли, подсылали убийц, устраивали покушения! А хрен вам! Я всё ещё жив! И буду жить долго, на страх и погибель, всех своих врагов! Вот вам, а не Роберт Гвискар! Скоты! Ублюдочные твари! Подлые убийцы! Хрен, вам!