– Мари, Мари! – крикнул Пенеллан, хватая за руки молодую девушку.

– Плохо наше дело, – пробормотал Фидель Мизон.

– Да, едва ли нам удастся выпутаться из беды, – отозвался Опик.

– Уйдем отсюда! – предложил Андрэ Васлинг.

– Это невозможно, – возразил Пенеллан. – Там лютый мороз, и только здесь мы можем спастись от него.

– Дайте-ка мне термометр, – сказал Андрэ Васлинг.

Опик передал ему инструмент. Термометр показывал

-10?C, несмотря на разведенный огонь. Андрэ Васлинг приподнял парусину над входом и быстро высунул термометр наружу, остерегаясь, как бы ему не поранили руку ледяные осколки, градом сыпавшиеся сверху.

– Ну как, господин Васлинг? – спросил Пенеллан. – Вы все еще собираетесь уходить отсюда? Теперь вы убедились, что здесь мы в относительней безопасности?

– Да, да, – подхватил Жан Корнбют. – И надо как можно лучше укрепить наш дом.

– Вы забываете, что здесь нам угрожает другая, еще более серьезная опасность, – возразил Андрэ Васлинг.

– Какая же? – удивился Жан Корнбют.

– А вот какая. Буря может взломать лед, на котором мы находимся, ведь она взломала льды возле мыса, и тогда нас отнесет далеко в сторону или же мы попросту утонем.

– Это, по-моему, маловероятно, – возразил Пенеллан. –

При таком морозе вода не может не замерзнуть. Посмотрим, какова температура.

Он приподнял парусину, осторожно высунул руку и некоторое время искал термометр в снегу. Наконец ему удалось его нащупать. Поднеся термометр к лампе, он объявил:

– Тридцать два градуса ниже нуля! Такого холода до сих пор еще не было.

– Еще десять градусов, – добавил Андрэ Васлинг, – и ртуть замерзнет.

Наступила зловещая тишина.

Около восьми часов утра Пенеллан решил еще раз выйти из хижины, посмотреть, что делается снаружи. К