Но друзья его так ослабели, что не могли помочь ему вернуть лимоны, от которых зависела их жизнь. В первый раз за все это время Луи Корнбют пришел в отчаяние.
ГЛАВА 14
Двадцатого января почти никто из зимовщиков не мог встать с постели. Шерстяные одеяла и буйволовые шкуры до известной степени защищали их от холода, но стоило высунуть руку из-под одеяла, как начинались такие жестокие боли, что приходилось немедленно прятать ее. Однако, когда Луи Корнбют затопил печь, Пенеллан, Мизон и
Андрэ Васлинг встали и подошли к огню. Приготовленный
Пенелланом горячий кофе несколько подбодрил моряков.
Мари тоже встала и выпила кофе.
Луи Корнбют подошел к постели своего отца. Ноги старого моряка были поражены болезнью, и он лежал почти без движения. С болью в сердце слушал Луи его бессвязное бормотание.
– Луи, – говорил он, – я умираю! О, какая мука! Спаси меня!
Луи Корнбют больше не раздумывал. Он подошел к помощнику капитана и, едва владея собой, спросил:
– Вы знаете, где лимоны, Васлинг?
– Должно быть, в трюме, – ответил тот, ничуть не смущаясь.
– Вы прекрасно знаете, что там их нет, потому что вы их украли.
– Вы здесь хозяин, Луи Корнбют, – насмешливо ответил Андрэ Васлинг. – Вы можете говорить и делать, что вам заблагорассудится.
– Сжальтесь над моим отцом, Васлинг, он умирает.
Только вы можете его спасти. Отвечайте же!
– Мне нечего вам сказать, – проговорил Андрэ Васлинг.