У Аввакума потемнело в глазах. Его охватило неодолимое желание обнять ее, крепко сжать это нежное тело, такое близкое и доступное. Только большим усилием воли ему удалось сохранить невозмутимый вид.

– Что ты читаешь? – спросил он, откидываясь на траву.

В бездонной сини неба плыло белое облачко с кудрявыми, посеребренными солнцем краями, Дрозд продолжал насвистывать в кустах.

– Что читаю? – Ирина положила руки на колени и звонко, как вызванная к доске школьница, ответила: – О

химических свойствах водорода и о многоуважаемом водородном ионе в частности! Очень интересно! – И она весело рассмеялась.

– А наш общий друг, наверное, уже покоится в земле, –

сказал Аввакум.

Он смотрел на белое облачко и жмурился от солнца.

– Наверно, – тихо ответила Ирина. Она наклонилась и сорвала травинку. – Я хотела пойти на похороны, но утром проснулась с ужасной головной болью. Очень сожалею.

– О чем? – спросил Аввакум. – О головной боли или о

Венцеславе?

– Не надо подшучивать над мертвыми, – сказала она, приложив пальцы к его губам.

Аввакум взглянул на нее – над верхней губой Ирины выступили мелкие капельки пота.

Наступило молчание.

– Ирина, – спросил Аввакум, – какие у тебя планы на будущее? О чем ты, например, мечтаешь?

Он взял ее руку и стал перебирать пальцы.

– Мечты мои самые скромные, – ответила Ирина. Глубоко вздохнув, она вытерла капельки пота над верхней губой и тряхнула головой. В глазах ее появился прежний блеск. – В сущности, у меня лишь одна мечта – ни от кого не зависеть.

– Слишком обще, – с усмешкой сказал Аввакум. Она молчала, потом сорвала травинку.

– Что значит – ни от кого не зависеть? – продолжал

Аввакум.