Аввакум отпил из рюмки и пожал плечами.

– Я ничего не думаю, – сказал он. – Знаю только, что

Русе – приятный город. Есть театр, опера, завод сельхозмашин. И судостроительный, если не ошибаюсь. За последнее время русенские футболисты стали делать явные успехи. А вы как считаете?

Слави Ковачев хотел было что-то сказать, но умолк и махнул рукой.

– Да! Я забыл еще про Мост дружбы, – улыбнувшись, заметил Аввакум.

Наступило молчание.

Слави Ковачев поднялся, прокашлялся и, покраснев от смущения, протянул Аввакуму небольшой сверток.

– Портативная кинокамера, – сказал с улыбкой Аввакум. – Конечно, ведь по форме она напоминает пистолет с барабаном. Это нетрудно определить даже сквозь газету. –

Он взял сверток. – Зачем вы ее принесли?

– Дарю вам.

Аввакум нахмурился и положил аппарат на столик.

– Возьмите его, – сказал Слави Ковачев. – Я не испытываю никакого влечения к съемкам, уверяю вас. Этот аппарат мне привезли из Германии года два назад, и он так и лежит без пользы. А вам такая вещичка пригодится.

Возьмите.

У Слави Ковачева даже выступила испарина на лбу. Он был очень самолюбив, и нерешительность Аввакума задевала его за живое.

– Сегодня я в третий раз получаю «мат», – сказал Аввакум, пытаясь улыбнуться. – Прежде всего, я не ожидал, что вы все же поймете собственные слабости. Далее, мне никогда и в голову не приходило, что вы посетите мой дом.

И, наконец, что именно вы осчастливите меня таким ценным подарком. Итого: три плохих отметки по психологии –

предмету первостепенной важности в нашей профессии.

Это очень серьезный пробел, и мне остается только утешаться поговоркой, что человек учится, пока жив.

Ему хотелось пошутить, сказать что-нибудь веселое, но, как назло, все шутливые слова и мысли словно выскочили из головы. Слави Ковачев вытянулся по-военному и подал руку.

– Будьте здоровы, дружище. Желаю радости и счастья!