Было бы скучно излагать в подробностях, как велось торжество посвящения, или во всех деталях – первые слова заупокойной молитвы, пересказывать, сколько кубков поднято было во славу былых героев клана и за здравие тех двадцати девяти удальцов, которым предстояло сразиться в близком уже бою на глазах и под водительством своего молодого вождя. Барды, исстари сочетавшие в своем лице поэтов и пророков, отважились предсказать им самую блистательную победу и наперед говорили о ярости, с какою Синий Сокол, символ клана Кухил, растерзает на куски Горного Кота – всем известную эмблему клана

Хаттан.

Солнце клонилось к закату, когда «чаша милости»

(кубок, вырезанный из дуба и оправленный в серебро) пошла вкруговую по столу в знак окончания пира. Впрочем, кому не надоело бражничать, те вольны были пойти еще в любой павильон и продолжать пированье. Саймона

Гловера Бушаллох отвел в небольшую хижину, приспособленную явно для нужд лишь одного человека. Постель из вереска и мха, приготовленная так пышно, как только позволяла ранняя весна, и запас всяческой вкусной еды, какую только можно было собрать после недавнего пира, –

все указывало, что кто-то нарочно позаботился поудобнее устроить гостя, который заночует в этой хижине.

– Оставайся здесь и никуда не уходи, – сказал Бушаллох, прощаясь со своим другом и protege75. – Это твоя спальня. В такую суматошную ночь как выйдешь из помещения, его сразу займут. Так, если бобер покинет свою нору, в нее тут же заползет лиса.

Саймон Гловер был как нельзя больше доволен таким распорядком. За день он устал от шума и теперь нуждался в отдыхе. Отведав чего-то, хотя ему совсем не хотелось есть, и выпив, только чтоб согреться, чарку вина, он пробормотал вечернюю молитву, завернулся в плащ и улегся на ложе, которое по давнему знакомству было для него при-

75 Тем, кому оказывают покровительство, протеже (франц.)

вычным и удобным. Гудение и рокот голосов, а иногда и шумные выкрики, доносившиеся снаружи – потому что народ кругом еще продолжал пировать, – недолго смущали покой старика. Прошло минут десять, и уже он спал так крепко, как если бы лежал в собственной постели в доме –

на Кэрфью-стрит.

ГЛАВА XXIX

Опять завел про дочь мою…

«Гамлет»*

За два часа до того, как кричать тетереву, Саймона