– Мешок готов! – кричали венцы. – Осталось завязать его…

Невдалеке от города Лигница прусская армия окружила свое логово штыками аванпостов. Король прилег возле костерка, накрылся плащом. Мимо проходил солдат и угрюмо буркнул:

– Смотри, Фриц, ты свалился прямо в лужу…

– В том-то и удобство, приятель, – отвечал король с земли, – что пойло и купанье у меня под рукою…

Костерок тихо потрескивал. Белая, как привидение, тень Циттена возникла из мрака ночи, проплыла среди спящих и присела возле огня. Король из-под плаща долго смотрел на этот призрак.

– Смерть, – спросил король у Циттена, – а куда делась твоя коса, которая всегда торчала из-за плеча?

– Пропили косу, король, – хмуро отвечал Циттен.

– Так и быть, – вздохнул Фридрих. – Я подарю тебе новую… Циттен, я сейчас усну, а ты не спи…

Всю ночь Циттен, куря трубку, просидел на барабане, слушая тишину. Из соседней деревни доносился иногда бой церковных часов. Циттену хотелось в деревню – попить молока, зарыться в сено, отогреться. Кожа барабана противно скрипела под ним…

Было еще совсем темно, когда он растолкал короля:

– Лаудон проснулся! Вставай и ты, король…

К шести часам утра от армии Лаудона остались только рожки да ножки. Король не просто разбил его. Он его растер. Перемешал с землей. Давняя злость нашла выход в мщении… Фридриху доложили, что на подмогу Лаудону движется сам Даун с армией.

– Педант идет спасать то, чего уже не существует, – сказал король. – Мне любопытно знать, как он станет побеждать меня своей медлительностью…

Даун, напоровшись на пруссаков, побежал обратно.

– Видите? – сказал король. – Бегство – это тоже способ достичь победы… Даун этот способ усовершенствовал!

Его поздравляли с победой, Фридрих скупо отвечал генералам:

– Лигниц был для меня улыбкой забытого счастья. Но вот вам блестящий результат! Вместо соединения русской армии с австрийской получилось совсем обратное: я соединил свои войска с армией брата моего, принца Генриха… А где же русские?

Русских нигде не было: войска России скрытно отошли.

– Посылайте разведку, – велел король, сильно озабоченный. – Что они там еще задумали, эти русские?

На постоялом дворе король долго, скрестив руки на груди, четкими шагами мерил комнату для проезжих. Резко остановился.