— В таком случае, сударь,— совершенно невозмутимо заявил Бейкер,— я буду иметь удовольствие выставить вас вон.

Томпсон посмотрел на своего противника и увидел, что тот не шутит. Бейкер уже протягивал к нему свои длинные руки.

Что же касается пассажиров, то на их поддержку рассчитывать было нечего. В полном восторге, что наступило наконец отмщение, они корчились от смеха, наблюдая эту сцену.

Томпсон предпочел не ввязываться в поединок. Он поднялся и, ни слова не говоря, направился к трапу. Прежде чем ступить на первую перекладину, он все-таки посчитал нужным заявить о своем несогласии.

— Я уступаю силе,— сказал он с достоинством,— но я решительно протестую против притеснений, коим подвергаюсь. Меня должны были заранее предупредить, что сорок фунтов не гарантируют мне возможность спокойно спать ночью.

— Но это же само собой разумеется,— ответил Бейкер, прикидываясь удивленным.— Нет, конечно, ваши сорок фунтов не дают вам права спать на матрасах компании, а также — права пить из наших стаканов и садиться за стол компании. Оплата дороги не включает оплату матраса, кресла, напитков и бифштексов! Если вам всего хочется, придется платить, а это страшно дорого в настоящее время!

И Бейкер беспечно растянулся на только что отвоеванном матрасе, в то время как Томпсон, почти без сил, нащупывая в темноте ступени, поднимался на палубу.

Нетрудно догадаться, что он всю ночь не спал, пытаясь найти выход из положения. И ничего не придумал, несмотря на свою изобретательность. Он, как глупец, попался в ловушку.

В конце концов Томпсон стал успокаиваться при мысли, что вряд ли Бейкер приведет свои угрозы в исполнение. Естественно, это была шутка, конечно, неприятная, но не более чем шутка, и она скоро забудется.

Эти оптимистические размышления тем не менее не помогали Томпсону заснуть. Так до самого утра, прикидывая, много ли у него шансов спасти одновременно и свою жизнь, и свой кошелек, гулял он по палубе, где вахтенные у каждого борта по очереди сменяли друг друга.

Пока Томпсон нес ночное дежурство, остальные пассажиры на «Санта-Марии» спали крепким сном, как спят люди со спокойной совестью. Погода стояла хорошая. Хотя ветер, дующий в паруса с востока, был очень сух, продвигались вперед быстро. Когда занялся день, Сантьягу оказался более чем в двадцати милях.

Корабль шел неподалеку от острова Майо, но никого, желающего созерцать эту унылую землю, кроме Томпсона, на палубе не было.

Через четыре часа проходили, правда на большем удалении, мимо острова Боавишты. Туристы к этому времени проснулись, вышли на палубу. Взоры устремились в направлении города Рабиля, где можно было различить несколько кораблей, стоящих на якоре.