Да,— продолжает романист,— Кау-джер был анархистом, но примыкал к группе мечтателей, а не к приверженцам кинжала и бомбы… Опьяненный своей мечтой, Кау-джер не смог примириться с железными законами цивилизованного общества, помыкающими человеком на всем его жизненном пути, от колыбели до могилы. Он чувствовал, что задыхается в дремучих дебрях бесчисленных законов, в угоду которым граждане любого государства приносят в жертву свою независимость, получая минимум жизненных благ и относительную безопасность существования. А поскольку наш романтик вовсе не собирался насильно навязывать людям свои принципы и вкусы, ему оставалось только одно: отправиться на поиски страны, где не знают рабства…

Человек состоятельный, он отыскал такой уголок на небольшом острове архипелага Огненная Земля, и вот уже десять лет жил там, общаясь только с аборигенами; даже покупки на факториях, основанных европейцами, он делал через огнеземельцев. «Ни Бога, ни властелина!» — под этим девизом анархистов всего мира он жил на острове уже десять лет, чувствуя себя абсолютно свободным и даже не задумываясь о том, что, кроме отвлеченных идеалов свободы, равенства, братства, он может противопоставить мировому злу.

(Именно эта прекраснодушная мечтательность отличает Кау-джера от другого любимого героя Жюля Верна — капитана Немо, тоже отшельника, тоже состоятельного человека, но с активной жизненной позицией борца за справедливость, за счастье всех угнетенных.)

Нет смысла пересказывать содержание только что прочитанного романа. Нелишне только подчеркнуть, как под воздействием обстоятельств Кау-джер шаг за шагом отступает, увы, назад от своих принципов.

Кратковременная высадка будущих колонистов оборачивается для них долгими годами жизни на южноамериканском острове. И чуть ли не с первых дней подавляющее большинство переселенцев обнаруживает отнюдь не лучшие свои качества; да и трудно предположить, чтобы случилось иначе: в руки вербовщикам угодили не только честные труженики, но и подонки общества, демагоги, проходимцы, неудачники…

Еще недавно Кау-джер патетически восклицал: «Будь проклят тот, кого влечет к власти! Всякий, кто стремится к господству над другими, должен быть стерт с лица земли!»

Но вот на острове начинаются кражи с общественных складов, возникают пьянки, ссоры, дебоши, расслоение на обособленные — далеко не всегда с чистыми намерениями — группы.

И теперь мечтатель-анархист рассуждает: «Кто назначит охрану? Кто осмелится приказывать и запрещать? Кто присвоит себе право ограничивать свободу себе подобным и навязывать им свою волю? Ведь это значит поступить как тиран, а на острове Осте все были равны?»