– Наша дочь удивительно развита для своих лет, – говорит растроганная Меритре. – Она сама захотела сделать вам этот подарок.

– Вижу, она унаследовала ваши дарования.

Впервые я беру малышку на руки, под бдительным присмотром Геба. Сначала она пугается, глаза наполняются слезами; потом, успокоившись, гладит меня по руке своими крохотными пальчиками, закрывает глаза…

* * *

В донесениях Тьянуни – ничего настораживающего. Органы исполнительной власти, организованные Минмесом, при активной поддержке военных, которым дан приказ вмешиваться при малейшей попытке мятежа, работают отлично. Палестина уже продолжительное время довольствуется своим статусом протектората, и бóльшая часть Сирии также постепенно учится его ценить.

И все же я снова созываю военный совет.

– Глашатай Антеф, приказываю объявить о новом военном походе!

– Неужели опять мятеж?

– Нет, упреждающая мера. Отправь гонцов ко всем градоначальникам, пусть знают, что речь идет об инспекции. Армию поведет Джехути.

Любитель масштабных маневров, закаленный в боях Джехути выражает свой восторг.

– Если мы уснем, – продолжаю я, – пробудятся демоны. Периодическая демонстрация силы их устрашит. Они поймут, что мы не оставляем регион своим вниманием и неповиновения не потерпим.

* * *

Хмурый Минмес вошел в кабинет к своему помощнику Пахеку.

– Не в обиду будет сказано, выглядите вы не очень, – заметил молодой чиновник.

– Сын будит меня по нескольку раз за ночь.

– Быть отцом – это же счастье!

– Легко сказать… Ладно, поговорим о серьезных вещах. Царь объявил об одиннадцатой кампании в сиро-палестинском регионе. Касается это исключительно военных. Территория, подлежащая надзору, огромна, и я получил приказ назначить новых управленцев. Работа деликатная, требующая такта и твердости. А ты хорошо знаешь ситуацию на месте.

Пахек напрягся.

Уж не ловушка ли это?

– Сегодня я – египтянин и ненавижу этот дикий край, моих бывших сородичей, этих трусов и мздоимцев, которые только и знают, что злоумышлять!