К рыбнице стягивался народ. Люди с интересом слушали, как изощрялся изворотливый старик, и им даже хотелось, чтобы он одолел в споре перекупщиков.
— Уй, назад в море рыбу выброшу, не отдам такую добычу даром, — кричал на всю бухту Омартай.
— Бросай, себе же убыток сделаешь, — гудел в ответ заросший щетиной приземистый перекупщик, не то татарин, не то цыган.
— Хватай ножик, руби старика. У тебя дети есть? — не сдавался Омартай и вдруг объявил, что продавать рыбу раздумал, повезет ее в Гурьев. Дождется, когда вернутся с лова остальные рыбаки, спарится с ними и повезет.
Перекупщик почесал затылок, недовольно поглядел по сторонам и назвал новую цену.
— Давай руку, задаток давай, — потребовал Омартай.
В это время на берегу остановились две конных подводы.
— Эгей, который тут Муртак будет? — заорал на всю косу белобрысый возчик с передней подводы, сдернул с головы вылинявший мятый казачий с околышем картуз и стал крутить им в воздухе, чтобы привлечь к себе внимание. — Эй, кто Муртак?
— Сам Муртак, козел бесхвостый, — обиделся Омартай, — правильно кричи, Омартай надо кричать. Я буду Омартай.
— Муртай, так Муртай, муку я тебе привез, — и махнул кнутом на подводы. — Десять мешков сеянки. Получай!
Омартай от удивления не мог найти карман, чтобы положить взятый от перекупщика задаток за рыбу. Он шарил брючный карман поверх халата и таращил глаза. «Ведь от ракушинской пристани до этой косы не меньше сорока верст. Их порожняком проскакать ночи мало. А тут!.. О муке же разговор с Жумагали он вел вчера перед вечером». С каждой минутой Омартай все больше удивлялся. Сунув наконец в карман деньги, он принялся терзать бородку.
«Разве эти кони на тулпаров похожи, — разглядывал подводы старик. — Клячи, а не кони».
— Ты когда из Ракуш вышел?
— Чего?
— Это ата, другая мука, — спохватился Избасар.
— Откуда другая?
— Купил. Не знал, как у вас — выйдет или нет.
Омартай бросил щипать бородку и принялся ощупывать кадык.
— У Омартай не выйдет? Это ты решил так? — но сразу успокоился и, сложив рупором ладони, заорал:
— Ладно, сейчас!