— Не волнуйтесь, мой дорогой секретарь, — послышался ироничный голос позади.

Обернувшись, он увидел Шаффи в дорожном плаще и берете, украшенном небольшой серебряной короной.

— Хм, — выдавил сир Паркинсон, — готов вам поверить, мистер лейтенант полиции, но хотел бы, чтобы эти парни были в нескольких сотнях миль отсюда.

— Ягнята, всего лишь ягнята, — фыркнул бывший слуга правосудия, — и если пока не таковы, то скоро ими станут. Помяните мое слово, дорогой мой секретарь!

— В любом случае, этих людей не занимает белая чума, — пробормотал он. — Насколько могу судить, они в отличном здоровье и полны жизни!

Шаффи повторил, что все будет хорошо, но его собеседник заволновался и разнервничался.

— Если я хорошо вижу… но поднялся туман! С запада движется плотный туман, и я различаю нечто, похожее на виселицу!

Шаффи оттолкнул его и в свою очередь заглянул в бойницу. Но окрестности выглядели размытыми и туманными. Он раздраженно затряс головой.

— Стражник, принеси подзорную трубу! — приказал он. Едва он поднес ее к глазу, как пробормотал: — Действительно, там воздвигают виселицу, а рядом стоит человек, которого ждет ужасная участь. Боже… — Шаффи опустил подзорную трубу и застыл, выпучив глаза и уставившись в одну точку.

— Что вы увидели? — удивленно спросил Паркинсон.

Местность внезапно накрыл туман, подняв непроницаемый занавес над спектаклем.

— Вас требует судья Олдсдорм! — внезапно крикнул Паркинсон.

Шаффи немедленно покинул башню.

— Иду! — крикнул он.

Шаффи бежал так быстро, как ему позволяли старые ноги. По пути он бесцеремонно расталкивал нерасторопных стражников, крича: «Дорогу! Дорогу!» людям на своем пути.

В человеке у виселицы он узнал своего прежнего хозяина Пилгрима.

— Дорогая, на рыночной площади куча народа, — сообщил Тим Бэнкс, прикрепив маленькое зеркальце к окну и принимаясь за бритье. Сьюзен с любопытством приподняла штору и тут же уронила ее, вскрикнув от ужаса.

— Бедный грешник, — с состраданием вздохнула она, — там строят виселицу, где его вскоре повесят.

— Предпочитаю не видеть этого, — откликнулся парикмахер, меняя место зеркала.