Светлый фон

Накануне же рокового 1941 года сюда примешивался ещё один немаловажный момент: осознание, что в преддверии великой войны уж точно не нужны рефлексирующие неврастеники или колеблющиеся созерцатели – нужны характеры бойцов, когда человеческие чувства и интеллект становятся средством достижения победы, а не растворяются в личном самокопании или салонном эстетстве. Ведь современные «ахматоведы» как-то упорно забывают, что описываемая ими «тоталитарная» критика Ахматовой звучала не в наше травоядное время, а в эпоху двух мировых войн…

Докладная записка Крупина Жданову – управляющий делами ЦК секретарю ЦК – по форме самая настоящая, пусть и спорная, но литературная рецензия с обильными стихотворными цитатами Ахматовой:

«Переиздается то, что было написано ею, главным образом, до революции. Есть десяток стихов (а в сборнике их больше двухсот), помеченных 1921–1940 гг., но это также старые “напевы”.

«Переиздается то, что было написано ею, главным образом, до революции. Есть десяток стихов (а в сборнике их больше двухсот), помеченных 1921–1940 гг., но это также старые “напевы”.

Стихотворений с революционной и советской тематикой, о людях социализма в сборнике нет. Все это прошло мимо Ахматовой и “не заслужило” ее внимания.

Стихотворений с революционной и советской тематикой, о людях социализма в сборнике нет. Все это прошло мимо Ахматовой и “не заслужило” ее внимания.

Издатели не разобрались в стихах Ахматовой, которая сама в 1940 году дала такое замечание о своих стихах:

Издатели не разобрались в стихах Ахматовой, которая сама в 1940 году дала такое замечание о своих стихах: “…В стихах все быть должно некстати, Не так, как у людей. Когда б вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда

Два источника рождают стихотворный сор Ахматовой и им посвящена ее “поэзия”: бог и “свободная” любовь, а “художественные” образы для этого заимствуются из церковной литературы».

Два источника рождают стихотворный сор Ахматовой и им посвящена ее “поэзия”: бог и “свободная” любовь, а “художественные” образы для этого заимствуются из церковной литературы».

Кстати, с церковной литературой товарищ Жданов был знаком не понаслышке – отец и дед главного сталинского идеолога были известным в России конца XIX века богословами, преподавателями Московской духовной академии, специализировавшимися на изучении «Апокалипсиса»… Когда-то семинарист Джугашвили зубрил их учебники, а позже уже вместе с их сыном и внуком редактировал все учебники СССР.

Разгромная «рецензия» писалась товарищем Крупиным явно в спешке и по вдохновению – похоже, чиновный автор перепечатывал отрывки из Ахматовой по памяти, так как допустил в цитировании мелкие ошибки. От рецензии докладная записка управделами ЦК отличалась лишь последней безапелляционно-начальственной фразой: «Необходимо изъять из распространения стихотворения Ахматовой».