Для сравнения, за три года Первой мировой войны количество наличных денег в царской России увеличилось почти в 14 раз. Таким образом, советская финансовая система оказалась куда более устойчивой, позволив избежать хаоса в экономике и обеспечить чёткую работу промышленности.

Рубль в наступлении

Свой вклад в войну с инфляцией внесла и сражающаяся армия. Чтобы ограничить инфляцию, увеличить оборачиваемость наличности и сократить потери денежных купюр в боях, еще в конце 1941 года установили жесткие нормы хранения бумажных рублей в «денежных ящиках» воинских частей. Отныне полк мог иметь наличности не более 2000 рублей, батальон – не более 1000, а рота – не более 500. Превышающие денежные суммы сдавались в «полевые банки» и превращались в безналичные деньги на счетах.

К 1944 году советским банкирам в погонах удалось перевести на безналичный расчет 75 % всех денежных средств, выплачиваемых на фронте. К маю 1945 года в действующей армии было почти 4 миллиона вкладчиков, то есть каждый второй солдат на фронте имел «сберегательную книжку» – безналичный денежный вклад в «полевом учреждении Госбанка СССР».

К тому времени советские войска вели бои уже за пределами советских границ, в государствах Центральной Европы. И советским «полевым банкам» пришлось работать не только с рублями, но и с целой дюжиной валют – польские злотые, чешские и словацкие кроны, румынские леи, болгарские левы, сербские динары, финские марки, венгерские пенгё, различные «оккупационные марки» и шиллинги для Германии и Австрии.

Герой Советского Союза Дмитрий Федорович Лоза, командовал группой танков из 9-го гвардейского корпуса, которая в апреле 1945 года первой вошла в столицу Австрии. Уже после войны в мемуарах он вспоминал, что перед этим танковым рейдом его отряд на всякий случай снабдили из «полевой кассы» пачками американских долларов и британских фунтов в банковской упаковке.

Танкист вспоминает как в центре Вены под грохот канонады расплачивался с хозяином австрийского ресторана за обед для сотни бойцов: «Начальник финансовой службы батальона положил на стол три пачки ассигнаций: доллары, фунты стерлингов, австрийские шиллинги… Хозяин немного помедлил с ответом, а затем, указав на «зеленые», назвал сумму. Я тут же взял пачку долларов в банковской опечатке и, сказав: «Битте!», подал ее австрийцу. Тот, с легким поклоном головы, принял плату и вмиг запрятал ее во внутренний карман пиджака. Через несколько секунд вынул деньги оттуда и поспешно сунул их в карман брюк. Как-то тревожно бегал его взгляд по нашим лицам, да и зрачки глаз венца, как показалось не только мне, стали почти квадратными…»