– Да, – совершенно серьезно сказала Астрид. – Я знаю, что такое бедность. Поэтому мы и помогаем беднякам.

Приют находился на окраине Нибодера, рядом с матросским кладбищем, где был похоронен сын Астрид. Женщина прибрала маленькую могилу и, выпрямившись, замерла со склоненной головой. Шарп увидел слезы на щеках, и ему захотелось вдруг обнять ее, но вместо этого он отступил в сторону, давая ей возможность побыть одной. Над цитаделью носились чайки. Вспомнилась Грейс. Какие птицы летают над ее могилой? Грейс похоронили на кладбище в Линкольншире, рядом с могилами родственников мужа, под мемориальной дощечкой с перечислением добродетелей лорда Уильяма Хейла. Шарп представил, что ее дух витает над ним. Как бы она отнеслась к тому, что его тянет к Астрид? Он повернул голову, посмотрел на вдову, понуро стоящую над маленькой могилкой, и понял, что влюбляется. Как будто из ненависти и злости, овладевших им после смерти Грейс, проклюнулись живые, зеленые росточки.

Астрид тоже повернулась и улыбнулась ему:

– Идемте. Вам нужно познакомиться с детьми.

Она повела его в больницу, где умер ее сын, и Шарп даже не поверил, что это еще и приют. Ничего похожего на Брухаус-лейн. Ни высоких стен, ни ворот с острыми шишками, хотя окна верхнего этажа тоже забраны металлическими прутьями.

– Чтобы старшие мальчики не взбирались на крышу, – объяснила Астрид.

– Так это не тюрьма.

– Конечно нет! – Она рассмеялась и покачала головой.

На тюрьму приют и вправду не походил – белое двухэтажное здание с чистым двориком, цветочные клумбы. Рядом небольшая часовня с органом, незатейливым алтарем и мозаичным окном с изображением окруженного детьми Христа.

– Я вырос в таком же заведении.

– В приюте?

– Да. Хотя и не совсем в таком. Нас заставляли работать.

– Здесь дети тоже работают. Девочки учатся вышивать, а мальчики обучаются морскому делу.

Астрид провела его за угол дома, где стоял похожий на мачту флагшток.

До Шарпа донесся веселый смех.

– У нас было не так.

С десяток ребятишек, все в серых платьицах и бриджах, играли во что-то у флагштока. Трое ребят-калек и девочка с трясущейся головой и стекающей по подбородку слюной наблюдали за игрой, сидя в плетеных креслицах на колесиках.

– Им здесь хорошо.

– Это очень важно. Счастливого ребенка скорее возьмут в хорошую семью.

Астрид провела его наверх, где две большие комнаты занимала больница, и Шарп, стоя на балконе, пока она раздавала продукты, думал о приюте на Брухаус-лейн и Джеме Хокинге. Он улыбнулся, вспомнив страх в глазах Джема.