– Аксель рассказывает, как продал твоего отца за двадцать золотых монет.

– Нет! – запротестовал приказчик.

– Не ври мне! – заорал Шарп, испугав как Астрид, так и Банга. – Говори правду, паскуда!

Правда выходила из Банга неохотно и выглядела отвратительно. Какой-то человек убедил приказчика, что его патриотический долг состоит в том, чтобы выдать Сковгаарда.

– Это все ради Дании! – упорствовал он, уверяя, что долго мучился, но боль мук, похоже, облегчило обещание золота, и, когда Сковгаард предложил сходить на молитву, Банг известил своего нового друга, где и когда тот сможет найти «британского агента».

В назначенное время возле церкви их поджидала карета, и все похищение не заняло и минуты.

Астрид побледнела и только молча смотрела на Банга, все еще не веря услышанному.

– Итак, Аксель, ты продал его, а потом отметил это событие джином?

– Мне сказали, что так будет легче, – с грустью признался приказчик. – Я не знал, что это джин.

– А чем, по-твоему, тебя собирались угостить? Молоком человеческой доброты? – Шарпа так и подмывало ткнуть ему ножом в глаз, но он сдержался и, дабы не поддаться искушению, отступил. – Значит, ты сдал мистера Сковгаарда Лависсеру?

– Я незнаком с майором Лависсером, – уперся Банг, как будто это обстоятельство делало его поступок менее омерзительным.

– Да, ты продал отца Астрид этому человеку. Я был там час назад. Его дом охраняется, как пограничная крепость. Ты передал его в руки французов.

– Я передал его датчанам!

– Французам, чертов болван! И одному только Богу известно, что они сейчас с ним делают. Если помнишь, в прошлый раз ему вырвали два зуба.

– Они обещали, что не сделают ему ничего плохого.

– Жалкий мерзавец. – Шарп посмотрел на Астрид. – Хочешь, я убью его?

Она покачала головой:

– Нет-нет.

– Зря, он это заслужил.

Стрелок вытащил упирающегося приказчика во двор и запер в каменной конюшне с плотной дверью и увесистым замком. Потом осмотрел оставленную на ночь во дворе ручную тележку, в которой лежало восемь неразорвавшихся снарядов. Опасности они, наверно, не представляли, но Шарп решил, что утром вытащит запалы и на всякий случай польет заряды водой. Вернувшись в дом, он сгреб монеты, отправил их себе в карман и поднялся по лестнице.