Прерывисто затрещал телефон. Междугородняя. Зверев резко снял трубку.

— Заказывали Одессу? Новиков у телефона, говорите, — быстро пробормотала телефонистка. В трубке пискнуло, затем раздался хорошо поставленный голос:

— Слушает Новиков. Кто это?

— Извините за беспокойство, это действительно заслуженный артист республики Лев Новиков? — спросил ласково Зверев.

— Да, кто это?

— Вы не согласились бы сыграть роль дурака без грима?

— Сейчас повешу трубку.

— Но, но! Левушка, Зверев беспокоит.

— Николай? Ты в своем развитии остался на уровне восьмого класса.

— Правильно, детка, и опередил тебя на целый год. Ты почему улетел? Разговор за твой счет, не трать время, сказки я слушал позавчера.

— Честно? — Лев изобразил замешательство. — Только не говори в театре. Обещаешь?

— Если не будешь врать.

— У меня здесь роскошная девочка.

— Похоже, но врешь. Одну минуту говорим серьезно. — Зверев сел прямо, собрался, будто ему предстоял не разговор, а тяжелый физический труд. — Я знаю, почему ты смотался, не будем повторяться. Лев, срочно возвращайся. С данной организацией не принято играть в кошки-мышки. Ты же не Петр, в конце концов это он спрячется под подушку и спокоен.

Петр делал вид, что разговор его совершенно не интересует. Он повернулся к Звереву спиной.

Лев долго молчал, Зверев тоже молчал. Новиков не выдержал и осторожно спросил:

— Думаешь? Меня вызывают?

— Тебе не надо прятаться, Лева, — убежденно сказал Зверев. — Ты же ни в чем серьезном не виноват?

— А не в серьезном? — начал торговаться Новиков, но спохватился. — Я вообще ни в чем не виноват! Я знаю, раз не вызывают, не предъявляют обвинения…

— А есть что предъявить? — быстро спросил Зверев.