Выглянув на палубу, лейтенант окинул взглядом выступающие из сумрака двадцать четыре грузовых крана для погрузки угля, их гигантские ковши в штормовую погоду были закреплены. Но он разглядел и кое-что еще.

В средней части судна палуба как будто приподнималась и опускалась, изгибаясь в такт прокатывающим под килем волнам.

– О боже, – пробормотал мужчина, – море сгибает корабль. Уорли даже не взглянул.

– Не о чем беспокоиться, сынок. «Циклоп» привык к небольшим встряскам.

– Я никогда не видел, чтобы корабль так гнулся, – не унимался Черч.

Капитан опустился на большое плетеное кресло, которое специально для таких случаев держал на мостике, и закинул ноги на нактоуз.

– Сынок, не волнуйся о старине «Циклопе». Он будет бороздить моря еще много лет после того, как мы с тобой покинем этот мир.

Такая беспечность не успокоила моряка. Пожалуй, даже наоборот, его тревога усилилась.

Сменившись с вахты и передав командование другому офицеру, Черч покинул капитанский мостик и направился в радиорубку, чтобы выпить чашечку кофе с дежурным оператором. Спаркс поднял голову и посмотрел на вошедшего:

– Доброе утро, лейтенант.

– Есть какие-нибудь новости с ближайших судов?

Спаркс стащил наушник с одного уха.

– Простите?

Черч повторил вопрос.

– Ну, пара радистов с торговых судов обмениваются шахматными ходами.

– Присоединился к ним и ты бы для разнообразия.

– Я играю в шашки, – ответил оператор.

– Эти два «торговца» далеко?

– Их сигналы слабые… Думаю, они от нас где-то в доброй сотне миль.

Черч сел на стул верхом, сложил руки на спинке и положил на них подбородок.