Рассказы продолжались, только Мария слушала их уже без своего прежнего восприятия. Она позволила себе просто слушать, не имея на услышанное своего мнения.

– Какое блаженство, – думала она!

УГРЫЗЕНИЯ СОВЕСТИ.

Ближе к вечеру началась суета. Все бегали собирали хворост и сухие бревна. В центре вырос высокий костер в виде вигвама. С наступлением сумерек, когда последние лучи солнца кокетливо попрощались, вспыхнул невероятной силы огонь. Складывалось впечатление, что он поднимается до самого неба, приветствует его и направляется дальше, унося клубы дыма в безграничный космос. Там они растворялись, слившись с неизведанным пространством. Костер наверняка знал эту непомерную и глубокую связь, отчего зазывал еще больше ветра. Соединившись с ним, огонь начинал воинственно плясать, издавая грозный треск от пожирания древесины. Она не страдала, наоборот ждала своего скорейшего испепеления. Там, за горизонтом ее исчезновения, манящей рукой света, поджидала новая жизнь. Бывшая древесина могла стать тем или иным, всем или ничем. Ведь когда-то она была цветущим деревом и плодородила землю, забирая от нее взамен недра жизни и процветания. Так же и сейчас, она вошла во взаимную связь огня и воздуха, чтобы даровать миру новое начало.

Теплая и уютная обстановка у костра располагала к песням, музыке и танцам. Так оно и случилось. Вначале самый мелодичный запел, затем его подхватил самый звонкий и задорный, а за ними поддержали красивую и веселую мелодию все остальные. Это не было неожиданностью для Марии, она сразу же утонула в мягкости переливов песни. Звуки обнимали ее и раскрывали душу в необъятные дали. Сама не замечая этого, она ровной струйкой влилась в течение и запела на неведомом языке. Голос девушки словно принадлежал не ей, но явно напоминал о своей принадлежности. Звуки, исходившие изнутри нежно ласкали все потаенные уголки ее внутренней вселенной.

Мария знала, что ее вселенная была такая же, как и та, до которой дотрагивалась древесина своими праздными рукавами из дыма. Это восприятие помогло незамедлительно перенестись в ту вечность, которая исходила из нее, но находилась там, вдали. Девушка подобно падающей звезде, только наоборот, прошла все уровни преград между малым и большим. – Она летела. Она не почувствовала остановки, но осознавала, что зависла на месте. Вокруг была пустота. Мария не могла определить цвет, или хотя бы оттенок этой пустоши. Было понятно только одно, – она пульсировала круговым движением, всасывая внутрь себя поступающие волны пульсации. Вначале это все находилось на глубоком интуитивном уровне, но затем волны стали отчетливо видны. Они выделялись своей яркостью от общей пустоты. В них была заложена невероятной мощности сила. – Пустошь провоцировала сама себя на отделение частицы себя – в более другое, отдаленное, но родное, – свое. Волновой свет начал рябить красивыми отростками желтого цвета, похожими на маленькие волосики энергии. Эта двигающаяся щетина приобретала ярко оранжевое свечение. Каждый волосок начал взрываться на конце красными ядрами, которые переливались от алого до бордового оттенка. И когда ядра начали превращаться в зеленые сферы, Мария смогла окунуться в один из них. Это была жизнь! В том виде, в каком она существовала. Независимо от мнения разума. Жизнь вращалась внутри своего круга восприятия. Зеленая снаружи, зеленая внутри. Но это оказалось лишь вступлением. – Мощный толчок. – Жизнь наполнилась всеми цветами вселенной, и даже больше, теми цветами, которые еще не познаны, а возможно всегда останутся непознаваемыми. Жизнь принесла яркие воспоминания. Детство, юность, за которой последовала сразу же вечность. Мария никак не могла увидеть зрелость. Она ощущалась лишь в своем исчезновении. Потом появились очень знакомые очертания. Это были отдельные силуэты, похожие на людей. Она начала присматриваться к тому образу, который вспыхивал золотым переливом сильнее всех остальных. Ее видение тут же оказалось перед этим силуэтом. Он начал открывать свой секрет незнакомого, когда Мария прозрела, что это ее любимый муж Фред. Невидимые слезы счастья забрызгали всю наполненность жизненной сферы. Совершенно было непонятно, кто являлся их источником, – она или любимый. Как только несуществующие слезы исчезли, появилась красно-розовая дымка. Она обволакивала все вокруг. Притягивая образ мужа к девушке. Когда эта Божественная манна соединила мужчину и женщину, возник силуэт, чего-то общего и целого. Мария видела, как нереальное видение облачилось в самую настоящую реальность. Девушка смогла дотронуться до Фреда, нежно обнять и невероятно сладко поцеловать. Они начали медленно вращаться под ласковую мелодию, которая доносилась явно из мест, где находилось тело Марии. Девушка знала – она находится одновременно в двух местах. Там, где она искала путь к себе в самой себе, и там, где она была собой без поиска пути, но владевшая им. Мария могла наблюдать сразу две проекции, – она с мужем в объятиях наедине, и она с мужем в танце рядом с костром у горы. Вдруг начали проявляться еще несколько образов. Они искрили такой же энергией, как и они с мужем. Только с большим напором и тягой к жизни. Когда Мария смогла приблизить свое видение на эти силуэты, она узнала в них лики детей и внуков. Образы сразу же материализовались. Девушка смогла к ним прикоснуться и даже обнять. Совсем уже взрослые дети ласково смотрели на нее, а еще маленькие внуки весело смеялись и расцеловывали свою любимую бабушку.