– Я могу сама идти, – Нина не дала мне взять её на руки.

– Думаешь, тебе хватит сил? – я взяла её за руку.

– Да…

– Ладно, где ваш дом? – я осмотрелась.

– Там, – девочка указала в сторону улицы.

– Там же наши соседи, – удивился мальчик и указал в противоположную сторону. – Мы живём в той стороне. Я запомнил те ленточки, перед тем, как мы упали.

– Я и без того поняла, что ты соврала, – я неодобрительно посмотрела на Нину.

– Но нам нужно туда… – она виновато опустила глаза. – Нам нужно доставить сообщение.

– От этого зависят жизни людей?

– Не-нет… наверное… – задумалась малышка.

– Значит я возвращаю вас к вашим родителям, – я сориентировалась.

– У нас нет родителей… – всхлипнула Нина, – их убили…

– Оу… Простите, я не хотела… – я обняла её. – Пошлите, я отведу вас домой.

Мы пошли к их поселению. Но теперь понятно, почему Нина так серьёзна не по годам и так заботиться о брате. Хотя после войны таких детей много и это никак не радует… Но радует, что о таких детях кто-то заботиться и что они имеют дом. Война жестока…

Вдруг я услышала тявканье и увидела среди камней щенка. Не может быть! Цербер! Эта мутация весьма редкая и у церберов рождается только один щенок, которого родители никогда не оставят одного. А этот балбес один на нас тявкает и рядом никого. Но вдруг я увидела из-под камней лапы… Значит, ещё одна сирота…

– Щеночек! – сказал мальчик, как только заметил малыша.

– Хотите забрать его себе? – я взяла цербера на руки, осматривая. – Кобель.

– Как-то странно от выглядит, – Нина насторожилась, но щенок всё-таки интереснее.

– Это цербер, – я не давала щенку грызть мои пальцы. – Мутант такой.

– Мутант?! – дети сразу же отдёрнули руки.