Звуков доносится много.

Кажется, будто на пляже собралась невероятных размеров стая шакалов. Они без остановки дерутся друг с другом, рычат, тявкают и визжат. Нам всем очень страшно. Невозможность увидеть, чем занимается враг, пугает больше всего. В нашем арсенале два гладкоствольных ружья и не меньше трёх десятков патронов. Наверное, этого должно хватить против безоружных тварей.

Гриша и Олег сидят, свесив ноги с бортика, караулят, не пытается ли кто-то доплыть до нас.

Всплески воды раздаются постоянно, но все они вдалеке. Видимо, обжоры боятся плавать и потому особенно не лезут в море. Ситуация не меняется уже несколько часов, и страх понемногу сменяется тревогой.

Чтобы разрядить обстановку, я спрашиваю Гришу, ответил ли космонавт. Видел он салют или нет? В ответ Гриша грустно рассказывает, что в суматохе оставил рюкзак с техникой на пляже.

На часах четыре утра. Через полтора часа рассвет, тогда и решим, что делать дальше.

Небо начинает сереть, потом становится светлее, из-за горы появляется солнце. Теперь видно берег, и мы наблюдаем, как несколько десятков обжор рыщут по песку в поисках еды. Видимо, темнота мешала видеть не только нам и потому, исследовать оставленные вещи они начинают только сейчас. Все, от чего пахнет едой, потрошится и разрывается на части. За каждую вещь они цепляются между собой. Добыча всегда достаётся самому сильному. Нужно признать, что особого вреда в таких стычках они друг другу не наносят. Стоит только сильнейшему повалить соперника на землю и прижать своим весом, как тот начинает жалобно повизгивать, и поединок прекращается.

"Как стая собак", – подмечает Гриша, и мы с ним соглашаемся.

У нас осталось ровно 34 патрона. Все они заряжены средней дробью, а значит бить ими издалека нет никакого толка. Олег предполагает, что есть смысл подплыть на резиновой лодке поближе к берегу и метров с тридцати открыть огонь. Он уверен, что хватит нескольких выстрелов, чтобы обратить больных в бегство. Большинство соглашается с его планом, и мы аккуратно, стараясь не издавать шума, спускаем лодку на воду. Гриша нашёл в трюме багор и готовится держать оборону, если кто-то все-таки разглядит яхту и попробует до неё доплыть. Парень поднимает ступеньки, которые сейчас опущены в воду, и судно превращается в неприступную крепость. Попасть на него из воды теперь невозможно.

Чем ближе берег, тем страшнее.

В теории, стрельба с тридцати метров казалась безопасным занятием, но на деле каждый гребок вёслами отзывается болью. Чтобы удобнее было перезаряжать, я раскладываю патроны перед собой и готовлюсь залечь в удобную для стрельбы позицию.