Мы на скорую руку завтракаем и, посовещавшись, приходим к выводу, что к обеду будем уже дома.

В последний момент перед выездом, отправившись поглядеть, не осталось ли чего важного в его старом Рав4, Олег вдруг сильно расчувствовался и даже попросил помочь перетащить вещи обратно, в свою старую машину. Рассказал, как много лет назад ему подарили ее родители. Как они, будучи людьми небогатыми, долго копили и потому, подарок получился особенно неожиданным. С влажными глазами Олег вспоминал, как отец, до конца жизни проездивший на старых жигулях, иногда просил сына прокатить его и сидел гордый на переднем сидении. Жутко переживал и без остановки комментировал дорогу. Мы с Гришей стараемся успокоить друга, но признаться, делаем это с трудом. Каждый вспоминает о своём, и в груди моментально что-то сжимается и ноет. Я говорю Олегу, что сейчас отец будет гордиться им ещё больше и что старенький Рав никто не выбрасывает. Предлагаю запарковать его под навесом и однажды приехать посмотреть, как у него дела.

Олег собирает себя в кучу, говорит: "Важно не на чем ты ездишь, а куда и с чем внутри!". Смотрит куда-то в небо покрасневшими глазами, бьет себя в грудь кулаком. После этого, показав большей палец, даёт понять, что готов ехать…

Сохраняя дистанцию в 10 метров друг от друга, мы едем по родному городу, приближаясь к дому. Едем медленно, отвыкаем от быстрого темпа трассы. Две чёрных машины по краям и бордовая в середине. Я хотел бы посмотреть, как мы выглядим с воздуха.

Моя рация шипит и мигает лампочкой. Я делаю ее потише и вскоре слышу голос Гриши:

– Ребята! Приём! Вы помните, что эта улица, по которой мы едем, впереди перекрыта нашими бензовозами?

Олег, возглавляющий кортеж, отвечает:

– Как раз собирался сворачивать! Приём. Гриша, а что это постоянно пищит, когда ты говоришь?

– Не знаю. Приём. Компьютер показывает, что я не пристегнут и пищит. Приём. А я пристегнут. Не знаю короче.

Олег молчит пару секунд, размышляя и продолжает:

– Посмотри справа от себя. Приём. Что видишь?

– Вижу на сидении два ящика патронов. Приём.

– Пристегни их ремнём, Гриша. Не будь сухарем! Патронам страшно.

– Какого хрена?! – Гришин голос кажется удивленным, – перестало пищать. Как ты это сделал, Олег?! Я всю дорогу слушал чертовы писки!

Голос Олега смеётся:

– Магия, Гриша! Приём.

Удивлён, что в свои 28 ты не знаешь таких простых вещей. Приём.

– Мне 27. Конец связи.

Шипение прекращается.