Казаки, кроме всего, по своему обычаю, нарыли волчьих ям, а позади шанцев плотно составили возы с нацеленными вперед оглоблями и дышлами. Для конницы это были почти непреодолимые укрепления. Да и пехота штурмовала их с большими трудностями.

К утру стан превратился в мощное укрепление.

С восходом солнца турецкое войско пошло в наступление. Бужинские поля и приднепровские кручи всколыхнулись от грохота пушек. Черные бомбы с тлеющими фитилями тяжело падали на землю и разрывались со страшным грохотом, вздымая вверх столбы огня и песка.

Кара-Мустафа направил главный удар против Лубенского полка, что стоял на стыке с русскими войсками, рассчитывая прорвать оборону ненавистных урусов именно здесь.

Тысячи вражеских пехотинцев с диким ревом кинулись на штурм земляных укреплений.

Лубенцы лежали в шанцах в три ряда: задний ряд заряжал мушкеты, средний — передавал переднему, а также постепенно заменял убитых и раненых, а передний вел беспрерывный огонь по наступающим. Янычары падали, скошенные пулями, проваливались в волчьи ямы, натыкались на острые колья. Все больше и больше их корчилось в предсмертных муках.

Но сзади напирали новые полчища. Блестели на солнце сабли и ятаганы, шелестели на ветру знамена, призывно визжали рожки и зурны, тревожно гремели тулумбасы. А над всем — нечеловеческий крик: «Алла! Алла-а-а!»

Оставив Романа в полковой лечебнице, что разместилась внизу, у Днепра, Звенигора присоединился к своим землякам-лубенцам и теперь лежал в переднем ряду, как раз на стыке с дивизией Гордона. Его соседом слева был дядька Иваник, а справа — Кузьма Рожков. Освобождение Романа и героическая смерть Гривы сблизили запорожца со стрельцом, и они, воспользовавшись соседством своих частей, залегли в шанце бок о бок. Хорошо иметь рядом в бою смелого и верного товарища!

Первые атаки турок захлебнулись. Побросав убитых и раненых, янычары откатились назад.

Иваник потирал руки, радовался.

— А, черт вас побери, бежите! Задали вам перцу, знаешь-понимаешь! Попробуйте еще разок сунуться сюда, черти плешивые, тут вам и каюк! — Он погрозил маленьким кулачком. — Не на таких напали!

Звенигора и Рожков добродушно посмеивались над задиристым казачком. Неизвестно еще, как проявит себя хилый Иваник в рукопашном бою, а стреляет он, прямо сказать, неплохо.

После короткой передышки турки снова пошли в наступление. Ударили тулумбасы — и темные вражеские орды в неистовстве понеслись на сердюцкие шанцы, захлестнули их бешеной злобой, как морским прибоем. Залп из мушкетов не остановил их. Завязался рукопашный бой.