Беокку насторожил мой тон.

– Ты, похоже, его не любишь?

– Я едва знаю его.

Вообще-то, я провел несколько недель в доме дяди, успев за это время поссориться с его сыном, которого тоже звали Этельред.

– Он, часом, не подружился с датчанами?

Я покачал головой.

– Они терпят его, оставляя в живых, а он терпит их.

– Король послал в Мерсию гонцов, – заявил священник.

Я поморщился.

– Если он хочет, чтобы мерсийцы поднялись против датчан, то это пустая затея. Их убьют.

– Альфред бы предпочел, чтобы весной они привели людей на юг, – объяснил Беокка.

Мне было непонятно, каким образом мерсийские воины, осуществляя замысел короля, смогут пробраться мимо датчан, чтобы к нам присоединиться, но я ничего не сказал.

– Весной мы рассчитываем на спасение, – продолжал Беокка, – но пока что король хотел бы, чтобы кто-нибудь отправился в Сиппанхамм.

– Священник? – предположил я. – Чтобы поговорить с Гутрумом?

– Воин, – ответил Беокка, – чтобы оценить численность врагов.

– Давайте я поеду, – вызвался я.

Беокка кивнул и захромал по берегу реки, где отлив обнажил сплетенные из ивы верши.

– Здесь все так не похоже на Нортумбрию, – печально проговорил он.

Я улыбнулся.

– Ты скучаешь по Беббанбургу?