Сильный толчок. Совсем как тот, недавний. Лодка уперлась во что-то твердое. Правда, на этот раз удар был гораздо сильнее. Громом прозвучал скрежет ломающегося пластика. Волна, «девятым валом» накрыла меня. Сразу стало понятно – камень. Каменистый берег.

Каким-то чудом удалось ухватиться за скользкий выступ. Пальцы намертво вцепились в обломок скалы, покрытый водорослями, схватились, обещая не отпускать. Другая рука также не бездельничала, она пошарила по поверхности соседнего каменного «отростка», нащупала небольшую трещину, за которую можно было ухватиться. Впилась в нее пальцами. Невесть откуда взявшиеся силы подняли меня на уступ. Сантиметр за сантиметром, все вверх и вверх я карабкался по отвесной скале. Взобрался на относительно ровную площадку, дальний край которой терялся в тумане.

Прогоняя понятное желание незамедлительно закрыть глаза, сознание требовало действия. Оно прекрасно понимало – уснув на камне, да еще и после холодного купания, можно не проснуться, а если и проснуться, то лишь для того, чтобы окончательно покинуть этот мир.

Пришлось прогуляться, благо, площадка, что приютила меня, оказалась не очень и большой – не более двух метров в ширину. Правда, в дальнем ее конце была опять-таки отвесная стена. Снова камни, редкие трещины, скользкий мох, щедро присыпанный колючим снегом.

Еще одно усилие. Еще один подъем. Еще одна ровная площадка. Только эта шире, да еще и с украшением. Ближе к ее краю расположилась древняя конструкция, сооруженная из толстых бревен – рама в форме буквы «П» с дощатой крышей. На горизонтальной перекладине, привязанный серым от старости канатом раскачивался сам собой огромный колокол. Покрытый зеленой патиной, он выглядел величаво и торжественно.

Повинуясь минутному порыву, я протянул руку, ухватился за обрывок каната, привязанного к языку, напрягся, собираясь привлечь к себе внимание колокольным звоном, но почему-то не решился. Что-то мешало мне, останавливало что-то.

Разбираться, что со мной не так не хотелось, сложно все это, да и зачем, если можно просто смириться.

Руки выпустили канат, я сел на нижнюю перекладину деревянной рамы, прижался к вертикальному бревну. Расслабился. Все-таки бревно это дерево, настоящее оно, теплое, почти живое. Согрело оно уставшую спину, расслабило напряженные мышцы.

Глаза закрылись, время стремительно помчалось вперед. Минуты сменяли друг друга. Усталость уходила, боль терялась на фоне подлинного спокойствия. Разгоняя мрачность мыслей, на туманном полотне засыпающего сознания промелькнули картины из жизни, но не моей, там были разные годы, разные эпохи, разные люди. Закружил меня хоровод чужих историй, заставляя забыть все горести и невзгоды, право, они столь ничтожны на фоне тысячей историй…