Мысли мои так были заняты обрушившимися на меня в последнее время несчастьями, что я почти не замечал красот окружающей природы. Думал я почти исключительно о Кристине и матери. Я отдавал себе отчет в том, что передо мной расстилалась удивительно красивая страна. Воздух Прованса был пронизан негой и покоем. По сравнению с пеклом африканского побережья этот уголок Франции казался настоящим раем. Однако подобные мысли посещали меня лишь на мгновения. Всем сердцем я стремился домой. Как можно скорее. Не теряя ни минуты. Тем не менее я не мог не заметить, что люди здесь живут зажиточно и счастливо и дружно хвалят своего великого короля. Генрих IV в их глазах был божеством. Им нравилось в нем все: его гасконская бравада, его простые вкусы. Их восхищали даже его любовные победы. Как сильно все здесь отличалось от ситуации в Англии!

Мне очень полюбилась французская кухня. Поначалу я с некоторым сомнением смотрел на омлеты, спрыснутые бренди и рыбу, приготовленную в различных соусах, но отведав эти блюда, убедился в их поистине изысканном вкусе. Великолепны были и французские белые вина. Король Генрих как-то сказал, что главная его цель - добиться, чтобы по воскресным дням в горшке у каждого крестьянина варилась бы курица. Со своей стороны могу смело свидетельствовать; при желании французский крестьянин в воскресенье мог полакомиться не одной курицей, а двумя.

Тем не менее Париж разочаровал меня. Джон был прав - этому городу недоставало мужественности, он был каким-то женственным, изнеженным, не то что Лондон. Люди здесь были одеты франтовато и вычурно. Манеры их отличались жеманностью, речь чрезмерной экспрессивностью. Пробыл я здесь недолго. После великолепного обеда, я немного прогулялся по городу и за десять пистолей (это составляло три шиллинга) купил слегка потрепанный том Истории Байярда со множеством гравюр на дереве. Это приобретение немного компенсировало то разочарование, которое я испытал при знакомстве с великим городом.

В Кале я прибыл в середине дня. Несмотря на все свои заботы и требования, я ощущал прилив сил. Ведь я был уже так близко от цели своего путешествия. Стоял один из тех великолепных дней конца лета, когда лучи солнца пригревают еще как следует, но в воздухе порой уже чувствуется легкое дыхание осени. За проливом на горизонте маячила земля. Это была Англия. Я пересек канал и очутился в старом городе. На англичанина Кале навевал не очень приятные воспоминания. Ведь это был последний клочок континентальной суши, который мы потеряли. Но сейчас, предвкушая близкое свидание с родиной, я об этом уже не думал.