— Придется привыкнуть. Как-никак операцию поручено провести мне, а не вам. Прежде чем я познакомлю вас с моими помощниками, пожалуйста, расскажите подробно, что нам предстоит сделать.

— Я расскажу… Я все расскажу, Дик… Только сначала позвольте задать один вопрос.

— Пожалуйста.

— Тот, прежний контракт, по которому вы работали с Гаузнером, Кемпом и Ригельтом, расторгнут?

— Почему вы интересуетесь прошлым?

— Потому что сейчас мы должны работать против них. Сидеть на двух стульях невозможно.

— Будем считать, что контракт расторгнут. Но я хочу внести ясность. Макс… Мы не заключали соглашения с нацистами… Соглашение было достигнуто здесь, в Нью-Йорке, с американцами.

— Значит, Макайр, — задумчиво, словно бы самому себе, сказал Роумэн. — Я так и думал, обидно…

— Я не знаю фамилии того американца.

— Но вы его видели?

— Да, однажды.

— Опишите.

Гуарази покачал головой:

— Вы же знаете, мы исповедуем закон молчания, нарушение стоит жизни, а я люблю жизнь… Итак, к делу…

— К делу так к делу, — согласился Роумэн и посмотрел на часы. — В нашем распоряжении трое суток, Дик. Если мы опоздаем — местечко называется Вилла Хенераль Бельграно, сто сорок километров от Кордовы, Аргентина, — то можно и не вылетать…

— Сколько я помню авиакарты мира, Макс, такого авиапорта не существует.

— На картах нет. А в жизни — да. Там аэродром, который может принять одномоментно три транспортных самолета, иначе говоря, батальон захвата… Мы должны прибыть туда на маленькой южноамериканской авиетке, в противном случае мы демаскируем себя.

— У вас есть средства, на которые мы приобретем авиетку? — поинтересовался Гуарази. — Где? Кто ее будет вести?

— Маленький самолет нам даст диктатор Никарагуа Сомоса, Дик.

— Гарантии?