Если говорить честно, парень действительно мне очень помог, как и вся его команда. Информация, которой они обладали, была ценнее той, что я получил от знакомых гвардейцев.

И теперь я заканчивал исследование заброшенной пятиэтажки, с ужасом глядя на пожарную лестницу, о которой мне рассказали. Как по ней вообще можно спуститься?!

Я честно пытался попробовать, но из-за протеза нога и так начала сильно беспокоить после того, как я поднялся пешком на пятый этаж. Пусть медленно и с постоянными перерывами, но всё же пешком. Так что спускаться по ржавой полуразрушенной лестнице я не решился, осмотрев её только со стороны улицы. Заметить её действительно было тяжело – первых нескольких ступеней и вовсе не было, прыгать приходилось с высоты первого этажа. Остальная часть лестницы плотно прилегала к стене и сливалась по цвету со старыми кирпичами.

Осмотревшись, я направился вперёд по улице, свернув на повороте к ещё одному высокому зданию, о котором рассказывал мне Аполлон. Здесь жили люди, я даже не сомневался. Несколько минут ждал, пока откроется дверь подъезда, потом – пока приедет лифт, и лишь через четверть часа добрался до последнего этажа. Замок меня не испугал – убедившись, что вокруг нет людей, я достал отмычку и уже через минуту выбрался на крышу.

Маленькими шагами я обошёл всю крышу, метр за метром, не чувствуя ни усталости, ни холода. Полчаса бродил от одного угла к другому, разгребал тонкий слой снега, почти уже не надеясь что-то найти, но знаете… кое-какие результаты моё расследование всё-таки дало.

Снайперы – люди очень осторожные и точные. Они не должны ничего забывать на месте преступления, обязаны тщательно проверять, не осталось ли каких-то улик. Даже если это будет одна пуля, выпавшая из сумки, перчатка, фотография…

Или этикетка.

На город уже опускалась ночь, голос начал хрипеть, я не чувствовал пальцев от холода, но улыбался, стоя на крыше, и крепко сжимал в руках этикетку с надписью «Мара Анила». Больше ничего – ни адреса, ни номера телефона, но мне было достаточно и этого. Я спрятал её в карман, хотя знал, что даже если оставлю сейчас здесь, ничего не изменится. Искать никто не станет, а я сам это название запомнил, кажется, на всю жизнь.

И теперь у меня есть первая зацепка.

Питер

Питер

Времени у нас было ничтожно мало. Нарцисса сказала, что уходит из команды, и уже следующим утром, после прощальной ночи, она спустилась на берег, а Легенду отправила в море. Корабль отчалил, а мы с Флёр… остались на берегу.

Чего мне стоило уговорить её на это! Флёр слов на ветер не бросает, и нарушить клятву для неё – это величайшее преступление. Я напомнил ей об Августе. Сдержав дрожь в голосе, рассказал ещё раз о том, как он ушёл с корабля и что при этом говорил. Пересказал ему наш последний разговор и слова: «Иногда клятвы нарушаются». А ещё – то, что она дала клятву Августу и Нарциссе, но никак не Касперу или какому-то другому капитану. Так что мы оба с чистой совестью можем уйти, никого не предупредив.