Наверно, умей венгерский автобус чувствовать, внутри него сейчас бы зазвучала бы тема универсального триумфального марша победы над врагами, мести за двукратное взятие Будапешта, из финала второго действия оперы Верди «Аида»:

— Па-па-а-ам… Па-па-па-пам, пам, пам…

Когда то, больше ста лет назад турецкий вице-султан Египта Исмаил-паша заказал итальянцу Верди оперу на египетскую тему по случаю открытия жемчужины капитализма — Суэцкого канала. Специально для «Аиды» композитор придумал называемые египетские трубы. С их фанфарного восклицания начинается финал второго действия, где звучит марш. В опере под его звуки с трофеями и пленными шествует египетское войско, победившее в битве эфиопов, а здесь парни увозят податливых девиц в своё общежитие, и они все вместе презрительно торжествуют над брошенными под дождём пассажирами. Композитор сделал когда-то шедевр из минимального набора средств: пять-шесть нот, маршевый ритм, элементарный аккомпанемент, солирующая труба. Всё это звучало снова и снова, но настойчивость не раздражает, не надоедает — это гениальная монотония бедности. То же самое сделали из автобуса выпускники советского ПТУ — копеечные гирлянды и наклейки, немного мишуры, украденная где-то эмблема мерседеса, занавесочки от скорой помощи…

— Па-па-а-ам… Па-па-па-пам, пам, пам…

Египетские трубы для «Аиды» и построенный изобретателем саксофона, были длинной узкой трубой, имеющую сходство с древнеримской tuba romana с одним вентилем, позволяющим перемещать звукоряд на тон вниз, и охватывать всего лишь восемь звуков, зато эти трубы звучат очень ярко и звонко. Они создают впечатление необычайного блеска и великолепия, но совершенно лишены тонкой выразительности. Их назначение — придать торжественность высшей ступени возможного…

Девушки-подростки из маршрутного автобуса, украшенного ёлочной гирляной, хотя до нового года было ещё далеко, махали хмурому миру руками, корчили через стекло глупые рожи. Ошарашенная таким произволом остановка взорвалась негодованием:

— Интердевочки!

— Шалавы! Куда только милиция смотрит!

Женщины с сумками-каталками разразились злобными ругательствами, интеллигент в шляпе горестно вздохнул. Прапорщик, так и не закурив, уронил веник и метнул в удаляющиеся огни автобуса свой чемоданчик. Чемоданчик полетел, кувыркаясь, как в замедленных кадрах фильма, попал-таки в цель, и от удара о бампер раскрылся. В лужу посыпались сплюснутые рулоны туалетной бумаги и пакет, не то с сыром, не то с оконной замазкой. Водитель быстро проезжающего «каблучка» Иж-27151 «Elite PickUp», поставляемого на экспорт в Латинскую Америку и Финляндию с удлиненной платформой и квадратными фарами, как на «Москвичах-412», тоже продававшимися на экспорт, было так горд своей машиной, что проехал прямо по чемоданчику прапорщика, разметав всё его содержимое по асфальту. Иж-2715 часто занимался перевозкой кондитерских изделий, от чего получил ещё прозвище «пирожок» или «пирожковоз», и теперь, глядя на форму чемоданчика, Алёшин мог бы назвать его и «пирожкоделом»…