— Значит, вы в самом деле полагаете, сеньор, что мы можем увидеть землю в ближайшие дни?

— Я в этом уверен, Луис, так уверен, что спокойно согласился бы на условия этих дерзких смутьянов, если бы не унизительность такой уступки. Птолемей разделил землю на двадцать четыре части, по пятнадцать градусов каждая, и я полагаю, что на долю Атлантического океана приходится не более пяти-шести таких частей. Значит, от Европы до берегов Азии самое большое тысяча триста лиг, а из них по крайней мере тысячу сто мы уже прошли.

— Значит, даже завтрашний день может оказаться великим днем, сеньор адмирал? В таком случае — спать! Надеюсь увидеть во сне самую прекрасную в мире страну Катай, а на берегу — самую прекрасную девушку Испании… да что там Испании — всей Европы!

Колумб и Луис уснули. Утром по косым взглядам матросов они поняли, что мятеж только затаился и недовольство бурлит, как лава в непотухшем вулкане, когда малейшая причина может вызвать роковое извержение. К счастью, появилось столько новых и неопровержимых признаков близости земли, что они отвлекли внимание даже самых озлобленных и недовольных.

Ветер был свежий и по-прежнему благоприятный, зато океан впервые после отплытия от острова Ферро наконец разгулялся, и каравеллы запрыгали на волнах, веселя матросов, которых давно уже угнетало неестественное, слишком продолжительное спокойствие этих вод. Едва Колумб вышел на палубу, радостный крик заставил всех поднять глаза к верхушке мачты, где Пепе занимался каким-то делом. Он взволновано жестикулировал, показывая рукой на воду. Бросившись к борту каравеллы, матросы увидели то, что привлекло его внимание, и тоже весело закричали: когда судно поднималось на волну, поблизости можно было разглядеть ярко-зеленую охапку камыша, видимо только недавно унесенного от берегов.

— Вот это поистине добрая примета! — сказал Колумб. — Камыш — не водоросли, он не может расти под водой, ему нужны земля и солнечный свет.

Этого маленького события было достаточно, чтобы потушить или хотя бы заглушить недовольство команды. Надежда снова завладела моряками, и все, кто мог, полезли на реи, чтобы оттуда наблюдать за горизонтом.

Быстрый ход каравелл тоже доставлял матросам немалую радость: «Пинта» и «Нинья», словно играя, то отставали, то обгоняли адмиральское судно, рыская по сторонам. Через несколько часов начали встречаться совсем свежие водоросли, а затем Санчо доверительно сообщил адмиралу, что заметил рыбу, которая водится вблизи прибрежных скал. Еще час спустя к «Санта-Марии» под всеми парусами устремилась «Нинья». Капитан ее стоял на носу, явно желая поскорее поделиться какой-то новостью.