На другой день после свидания королевы с Озэмой кардинал Мендоса давал торжественный обед в честь Колумба. По этому случаю собралась почти вся придворная знать. Будь адмирал коронованной особой, его вряд ли приняли бы с большим уважением и почетом. Сам генуэзец в течение всего обеда держался с благородной скромностью. Каждый старался воздать ему должное, прославляя его замечательный подвиг, результаты которого намного превзошли все надежды. С Колумба не сводили глаз, жадно ловили каждое его слово и состязались друг с другом в пышных и громких похвалах.

Все ожидали, что Колумб по такому случаю не преминет рассказать о своем плавании и приключениях. Но ему это сделать было нелегко, потому что его широкий ум, ученость, искусство и опыт мореплавателя намного превосходили все, что было доступно сознанию его современников. Тем не менее адмирал справился и с этой трудной задачей: он умело и убедительно изложил главным образом такие факты, которые могли способствовать возвеличению Испании и прославлению ее государей.

Среди гостей находился и Луис де Бобадилья. Он был обязан этому не столько своим высоким происхождением, сколько близостью с адмиралом, дарившим его своим доверием. Дружбы Колумба было достаточно, чтобы сгладить не совсем благоприятное впечатление от прежних сумасбродных выходок Луиса. Ему все простили ради великого генуэзца, хотя и не переставали удивляться, чем легкомысленный юноша привлек к себе адмирала.

Сознание, что он совершил то, о чем люди его круга и происхождения не смели даже мечтать, придало гордой осанке и привлекательному лицу Луиса особую серьезность и благородство, а это, в свою очередь, еще более укрепило добрую славу, завоеванную им с такой легкостью. Все помнили, как он рассказывал в обществе Педро Мартира об экспедиции, и, сами толком не зная почему, каким-то таинственным образом связывали имя Луиса с великим путешествием на запад. Благодаря такому стечению обстоятельств наш герой пожинал плоды своего смелого красноречия, хотя на такую славу он меньше всего рассчитывал. Но удивляться тут нечему. Людей часто восхваляют или порицают вовсе не за то, за что их, строго говоря, можно было бы одобрять или обвинять.

— Предлагаю выпить за здоровье адмирала их королевских высочеств! — провозгласил Луис де Сантанхель, высоко поднимая кубок, чтобы все его видели. — Вся Испания должна благодарить его за самое дерзкое и удачливое предприятие нашего века! Кто любит наших государей, выпьет во славу их доблестного слуги!

Бокалы были осушены; Колумб скромно поблагодарил всех среди почтительного молчания.