Когда я показал колья Тану, он в первый раз после нашего спора о лошадях крепко обнял меня и сказал:

– Ну, слава богу, ты не стал злиться на меня всю жизнь, как какой-нибудь старик.

Я понял, что отчасти он уже простил меня. Однако я чуть было не потерял его доброе расположение из-за происшествия с колесницей Таиты.

Мои работники закончили наконец первую колесницу. Передок и борта мы сплели из расщепленного бамбука, как корзину. Колесную ось сделали из древесины акации. Колеса надевались на кованые шипы из бронзы, смазанные бараньим жиром, а на колесах со спицами были бронзовые ободы. Колесница получилась настолько легкой, что двое колесничих могли поднять и перенести ее через неровности почвы там, где лошади не могли протащить. Даже я понял, что мы создали шедевр, и работники назвали ее колесницей Таиты. Я не стал возражать.

Мы с Гуи запрягли двух наших лучших лошадей – Терпение и Клинка – и отправились в первую поездку. Нам потребовалось время, чтобы научиться управлять упряжкой, но мы учились быстро, а лошади уже умели ходить в паре и многое подсказывали нам. В конце концов мы наловчились мчаться по ровной земле и круто разворачивать колесницу на полном галопе.

Когда мы прискакали обратно в конюшни, раскрасневшиеся от долгой езды и переполненные восторгом победы, оба были убеждены, что наша колесница гораздо быстрее и удобнее в управлении, чем экипажи гиксосов. Мы испытывали и доделывали мое творение еще десять дней, иногда даже работая при свете светильников до последней ночной стражи, пока я наконец не почувствовал себя удовлетворенным и не решился показать его Тану.

Тан крайне неохотно пришел в конюшню и долго не хотел влезать в колесницу вместе со мной.

– Я не верю ни в эту твою штуковину, ни в этих проклятых тварей, которые ее таскают, – ворчал он.

Но я в конце концов убедил его, он настороженно ступил на пол колесницы, и мы поехали.

Сначала я гнал лошадей рысью, а потом, когда почувствовал, что Тан расслабился и, вопреки своему предубеждению, стал даже наслаждаться скоростью, начал подгонять лошадей, и они пошли легким галопом.

– Смотри, как быстро. Ты сможешь налететь на врага раньше, чем он заметит тебя! – с восторгом заорал я.

Тан рассмеялся в первый раз за все это время. Это подбодрило меня.

– На ладьях ты правишь на реке. На колесницах ты будешь править на суше. Если у тебя будут и ладьи, и колесницы, ты будешь править всем миром. – Я не стал унижать дорогие его сердцу ладьи и не делал невыгодных сравнений.

– И это все, на что ты способен? – закричал он, стараясь перекрыть ветер и грохот копыт. – При хорошем попутном ветре «Дыхание Гора» идет быстрее! – Тан врал и просто бросал мне вызов.