– Но на каких условиях, Льюис? – спросил самый старший. – Мы не сможем отдавать вам больше пятидесяти процентов.

Льюис посмотрел на меня. Я показал ему растопыренную пятерню. На что он согласно кивнул головой.

– Синьор Серж говорит, что достаточно пяти процентов, и я с ним согласен.

Мастера иглы и утюга просто опешили, а я вмешался в разговор.

– Будут дополнительные условия к этой цифре, – мастера насторожились. – В ваших мастерских цены на ткани и услуги не должны быть ниже, чем в мастерских Льюиса. И доля наших моделей в общем количестве ваших заказов не должна быть выше, чем у Льюиса. Вот и всё. По-моему, справедливо. Как вы сами-то думаете.

– А тут и думать нечего, – ответил за всех всё тот же дедок. – Это просто подарок. Вы с Льюисом наши спасители. Разрешите пожать вам руку, синьор Серж.

Я благосклонно разрешил и поспешил обратно в "Морского дракона". Взял бутылочку и, вернувшись в свою резиденцию, начал размышлять. Взять всё золото с собой или часть на всякий случай оставить здесь? А может, серебро взять с собой? Нет, оно мало стоит. Возни не оправдает. А зачем золото оставлять здесь? Для безопасного хранения? Зачем оно здесь ещё может понадобиться? Разве что Жанне в приданое дом к свадьбе купить. Так к тому времени ещё накопится. Заберу всё с собой! Деньги в кармане, бутылочка прижата к сердцу.

Дом, Дом, где ты, Дом…

Александр сидит у меня и рассказывает, что ему удалось разнюхать сегодня по части приватизации и аренды. Становится тошно. Бардак он и есть бардак. Но преодолевать придётся. Вываливаю своё богатство на стол. Достаю и ахмедовы динары, и александровы ауреусы[20]. Только сейчас дошло, почему Александр назвал монеты странными. Надписи на них – легенды на русском языке. Какими бы они ни оказались старыми при экспертизе, антикварными они быть не могут. И даже на фальшивки не тянут. В лучшем случае – ценные сувениры.

Александр любуется монетным профилем Виолетты.

– Я возьму одну на память?

– Конечно, – и он нахально отправляет себе в карман целых три монеты.

– Ладно, – говорю я, – отправляюсь на валютный промысел. Про передачки не забывайте. Хлебца, колбаски там… Жди меня здесь.

Ауреусов всего два. Так что и других монет тоже беру по две и заворачиваю все в бумажку. В гастрономе бросаю бумажку на контрольные весы. Перевалило за сто грамм. Монеты большие.

Повезло. В комиссионке оборотистый малый в наличии. С индифферентным[21] видом разглядываю товары. Потом взглядом проскальзываю малого, как пустое место и, вдруг, словно осмыслив увиденное, возвращаю взгляд назад и изображаю усиленную работу мысли по узнаванию объекта. Он с напряжением ждёт.