Сталин ждал революционного соратника на пустыре, прислонившись к телеграфному столбу, с наслаждением попыхивая изогнутой вишнёвой трубкой.

– Коба! Что ты творишь! – не дойдя до Сталина, “наехал” на него Свердлов, – кто тебе разрешил пороть отсебятину и делать какие-то заявления, идущие вразрез с линией партии? Для тебя заграничное бюро ЦК – не указ? Партийная дисциплина – пустой звук? Что ты себе позволяешь?

– Чем же недовольно заграничное бюро ЦК? Почему они не решились связаться со мной через тебя, Яша? – Сталин не шелохнулся, не сделал ни единого движения навстречу Свердлову, плотнее засунув руки в карманы и глядя соратнику в район переносицы.

– Что это за заигрывание с царскими держимордами? – Свердлов подошёл вплотную и зловеще зашептал, – что это за золотопогонное офицерство, союзное пролетариату? Всех – под нож! Разрушить старый, прогнивший мир! Не оставить камня на камне! Что тут неясно?

– Многое, – Сталин повернул к Свердлову свои рысьи глаза. – Как мы без квалифицированных сыщиков будем держать в руках преступность? Каким образом справимся с армией, не имея обученных офицеров, среди которых девять из десяти – вчерашние крестьяне? Как запустим завод без инженеров?

– Какая армия? Какой завод?! – Свердлов повысил голос. – Нам выпала честь зажечь огонь мировой революции, рядом с которой всё упомянутое – пыль на сапогах. История выбрала нас, она не простит расхлябанности и миндальничания! Ни у кого не должно быть ни малейших колебаний, ни малейшей нерешительности в применении массового террора и расстрелов… Всех бывших жандармов, подозрительных полицейских и офицеров…[96] Государство – орудие эксплуатации угнетенного класса! Энгельс говорит, что, беря государственную власть, пролетариат “тем самым уничтожает государство как государство”. Мысль Маркса состоит в том, что рабочий класс должен разбить, сломать “готовую государственную машину”, а не ограничиваться простым ее захватом. Наша армия и полиция – это поголовно вооружённый пролетариат, а не старорежимная плесень![97]…

– Позавчера, – перебил Свердлова Сталин, – вооружённый пролетариат расстрелял начальника Северо-западной железной дороги камергера Валуева и ещё двух инженеров. Разогнал дежурную смену железнодорожников. Погрузился в эшелон и поехал… до первого семафора…Три вагона сошли с рельсов, четырнадцать погибших. А вчера разгромил винные склады на Плющихе и упился до бессознательного состояния. Отравившихся и замерзших – более полусотни. Месяц такой революции и некого будет ставить к станкам.

– Это не более чем досадные издержки, – отмахнулся Свердлов, – эксцесс исполнителя. Как давно ты начал жалеть камергеров, Коба?