– А ты не хотела делать аборта, да, и не проецировала выкидыш искусственно, ты хотела рожать ребёнка? – с искренним сочувствием уточнил батюшка Никифор.

– Да, я очень любила своего будущего малыша, я не только не собиралась избавляться от него, я жаждала, чтобы он родился, у меня были деньги, чтобы вырастить его в заботе, любви и уходе даже когда рассталась со своим сожителем, но он захотел отомстить мне, испортить мне карьеру. Мы были очень успешной парой в фигурном катании, и на мировом первенстве он, чтобы меня исключили из спорта, специально уронил со всей силы об лёд, но я не сказала ему, что я беременна, и у меня получился выкидыш. Я сейчас одинока, у меня нет ни семьи, ни работы никакой, даже это долгожданное дитя я потеряла, поэтому и пришла в уныние и растерянность, и решила в первую очередь искать помощь от Господа… – со слезами рассказывала молодая женщина, и уже испытывала первые едва заметные намёки на облегчение.

С искренним соболезнованием в голубых пронзительных веждах батюшка Никифор изрёк:

– Не плачь, грехи тебе я отпущу, на причастие благословлю, я понимаю, как тебе сейчас тяжело, что у тебя получился тяжёлый крест: потерять всё, что радовало. Но я только одно не понял: почему тебя так расстроила потеря работы, карьеры в фигурном катании. Что оно значило для тебя? Неужели эта работа, доставляя тебе такое сильное удовольствие или такой большой заработок? Или ты считала это своим предназначением от Бога, считала, что правильно используя те таланты, что он тебе дал, ты поступаешь по-христиански? Или фигурное катание было всегда твое мечтой?

Тут Юлия от внезапности выпрямилась с огорошенным видом и округлившимися до ёлочных шариков зелёными глазками, потому что вопрос был слишком неожиданным…

Поэтому молодая женщина честно призналась, убрав за ухо уже надоевшую длинную чёлку своих светло-русых волос:

– Знаете, батюшка, я отвечу вам честно, потому что не знаю, чтобы я могла бы сейчас на это сказать. У меня нет ответа наша порос потому что я никогда не знала и не думала. Что я могу жить как-то иначе. Я шестилетним ребёнком осталась без матери и бабушки, в руках властного отца, который, как вы поняли, и к духовной церковной жизни меня не приучил и, вообще не заботился о моём нравственном воспитании настолько, что я спокойно жила с мужчиной без брака. И он очень хотел мне устроить хорошую карьеру, и отдал меня девочкой семи лет в секцию фигурного катания, тренера меня хвалили, и я всегда знала, что буду фигуристкой. Так и жила непоколебимо с этой профессией и не предполагала, что я могу быть кем-то другим…